— А чем, собственно, они могут нам тут помочь? Я помню, когда утонула их субмарина «Курск», они сами обратились к норвежцам, а потом для подъема самой лодки был создан чуть ли не транснациональный консорциум…
— С тех пор, старина, прошло уже много лет, — ответил Даррелл. — Русские тоже не стоят на месте и стараются учиться на своих ошибках. Лучше, правда, учиться на чужих. За это время они кое-что построили, кое-кого выучили. У них сейчас три действующих батискафа: «Мир-1», «Мир-2» и «Океан». «Океан» — совершенно новый аппарат. Уж не знаю, лучший ли, но современный. Есть две спасательные глубоководные подлодки у англичан и по одной у французов, швейцарцев и японцев.
— Но ведь у нас тоже что-то было?
— Да, батискаф «Си Клиф», но он сейчас на реконструкции.
— У меня такое впечатление, что ты готовишься к экзаменам на место юнги в команде Кусто. Откуда ты все это знаешь?
— Гленн, моя подружка, с которой я познакомился в прошлом году в отпуске, работает в Океанографическом институте Вудс-Хоул. Она мне все уши прожужжала по поводу погружений, экспедиций, батискафов. Надо отдать ей должное, Вивьен здорово этим увлечена и хорошо разбирается не только в современных исследованиях, но и знает историю вопроса. А уж легендарное погружение батискафа «Триест» с Жаком Пикаром и Доном Уолшем на дно Марианской впадины на глубину более одиннадцати тысяч метров в рамках Проекта Нектон может рассказать по минутам, будто сама там была. Кстати, кроме чисто научных погружений в Средиземном море и на дно Марианской впадины, батискаф использовался для поисково-спасательных работ. Помнишь, в 1963 году пропала наша подлодка «Трэшер» (SSN-593)? Так вот, ее поисками занимался как раз «Триест» конструктора Огюста Пикара.
— Даррелл, я не могу этого помнить, так же как и ты. Я могу это только знать. И я знаю, читал соответствующие документы. Так что не особо задирай нос — мы тоже не лыком шиты!.
— Ой, да ладно, ладно! — шутливо замахал руками Даррелл. — Я тут тебе сказал, что у швейцарцев глубоководная подводная лодка есть. Это не совсем так. У них батискаф «Кальвин» конструкции Жака Пикара — сына того самого Огюста Пикара, создавшего «Триест».
— Эй, чамо! — позвал официанта Гленн. — Сколько можно ждать?! Давай уже, накрывай!
У Даррелла пискнул мобильник, возвещая о приеме СМС-сообщения. Смит поднес его к глазам и углубился в чтение.
К их столику быстро подошел гарсон с подносом и начал расставлять еду: кальмары по-мексикански, угорь по-французски, мидии, варенные в белом вине, картошка фри, бобы…
Гленн не стал дожидаться дополнительного приглашения и принялся быстро заполнять свою тарелку.
— Гленн, а ты знаешь, моя Вивьен легка на помине! — оторвавшись от дисплея мобильника, заулыбался Даррелл. — Завтра спецрейсом прилетает с континента, ее включили в состав экспедиции. Здорово! Только, боюсь, времени на общение будет мало, они же почти все время будут болтаться на судах ВМС в районе затопления. Черт!
Даррелл озадаченно почесал затылок и придвинул к себе тарелку.
— Радуйся, локатор! К тебе девушка приезжает, а уж время для утех вы всегда найдете — в море ли, на острове… — с набитым ртом промычал Гленн.
— Да, ты прав, конечно, что это я на самом деле… Ладно, давай подкрепимся!
12 мая 200… года, 09 часов 30 минут.
Космодром «Плесецк»
Иван Петрович Царев, директор космодрома «Плесецк», устало взглянул на майора Озерова:
— Да ты садись, садись. Вон, чайку налей, а хочешь — кури. Извини, мне позвонить надо.
Андрей присел на один из стульев, расставленных вокруг стола для совещаний в кабинете директора, взял с подноса горячий заварной чайник и наполнил чашку. Положив сахар и помешивая ложечкой, он огляделся. В этом кабинете он был один раз, да и то не более минуты и сильно волнуясь: его представили директору как командира транспортника, прибывшего в его распоряжение. Тогда Царев задал всего два вопроса: какой налет и не жалеет ли, что согласился перевестись.
Теперь же Андрей внимательно осмотрелся. Кабинет был довольно большой, но одновременно уютный: два шкафа с книгами, школьная доска на стене, телевизор, сервант, где за стеклом стояли не фужеры, а самые разнообразные модели самолетов и ракет, круглый стол для совещаний и стол хозяина кабинета. На столе стоял открытый ноутбук и пять телефонов, три из которых были явно правительственными. Плотные занавески пропускали мягкий рассеянный утренний свет.
Царев закончил тихо бубнить в трубку, положил ее на рычаг и поднял взгляд на Озерова:
— Майор, у тебя как с английским?
Рука летчика с чашкой замерла на полпути к цели.
— Не жалуюсь.
— А экипаж?
— Радист и штурман в норме, остальные послабее, но тоже не первокласно!…
— Есть задание. Сложное, но выполнимое. Надо взять на борт груз и десять-пятнадцать человек пассажиров. В связи с тем что лететь придется далеко, с дозаправками и желательно без посадок, надо срочно оборудовать в твоем транспортнике четыре-пять спальных мест. Груз — батискаф «Океан» на транспортной платформе и необходимое оборудование. Конечный пункт… — Царев выдержал паузу, — остров Гуам, США. Ну, как перспективка искупаться в Тихом океане и позагорать на пляже?
— Есть, Иван Петрович, слетаем, — справился наконец с удивлением Андрей.
— Ну и отлично. Ты чаек попивай, а я тебе поясню кое-что. Вижу же, что от любопытства аж покраснел весь…
— Это от чая — горячий больно!
— Ладно, ладно… Так вот. Что произошло на орбите, ты знаешь. Корабль чужих, сбитый снайперским дуплетом бравого капитан-лейтенанта Ронни Белла, свалился в Тихий океан и бодро затонул под неусыпным оком американского АВАКСа. Район помечен, объявлен закрытой зоной. Американцы собирают поисковую экспедицию со свойственным им размахом. Пригласили участвовать и нас. Я только что связывался с Москвой, получил «добро». У тебя и твоего экипажа есть действующие загранпаспорта?
— Откуда, Иван Петрович?
— Так. Тебе и экипажу немедленно заполнить анкеты и вместе с фотографиями сдать моему помощнику. С ФМС я договорюсь.
— А визы там не нужны? — осторожно поинтересовался Озеров.
— Визы вам поставят там, на авиабазе. Наш МИД договорится с американцами, по крайней мере обещали клятвенно, да американцы и сами в этом заинтересованы. Тебе все ясно, командир? Часа через три прилетят наши океанавты, а к вечеру, дай Бог, подкатит тягач с батискафом. Как загрузитесь — на взлет, только мне сообщи лично. Может, спросить что хочешь? Только быстрее, времени нет.
— Будут ли какие указания по пребыванию на американской базе?
— Никаких специальных указаний не будет. Да, чуть не забыл: командировочные в валюте плюс немного подотчетных на весь экипаж получишь в финчасти, полетное задание — у своего командира части. Больше вопросов нет? Тогда бегом марш!
— Есть! — вскочил Озеров, щелкнул каблуками и быстро направился к двери.
— Плавки не забудь, «турыст»! — усмехнулся вдогонку Царев.
13 мая 20… года, 15 часов 30 минут.
Женева, ЦЕРН
Профессор Армон, вернувшись из женевского аэропорта Контрэн, где он вместе с Дюмоном проводил в Америку Ашота, сразу направился в главный пункт управления коллайдером в Мейране. Поприветствовав коллег, он сел за пульт рядом с Аленом и стал считывать информацию с большою монитора, установленного на стене зала. Все параметры работы коллайдера были в норме. Можно было приступать к началу того эксперимента, ради которого, собственно, и был построен этот фантастический подземный город.
— Ну что ж, друзья, — обратился к собравшимся в зале ученым Дюмон. — Мы с вами наконец-то вплотную приблизились к тому моменту, ради которого жили и работали последние несколько лет. Настало время включить рубильник на полную мощность! Все готовы? Включаю! Пуск!
Все ощутили легкую вибрацию, которая быстро сошла на нет, уступив место негромкому ровному гулу — низкочастотной симфонии коллайдера. Заработали все три разгонных контура, но основные события микромира должны были происходить в самом большом — третьем контуре, который и являлся Большим Адронным Коллайдером. Крошечные, почти иллюзорные частички бесконечно миниатюрного мира в степени «йокто», или 10-24 метра, получившие гигантскую энергию, начали сталкиваться, высвобождая еще большую энергию и рождая новые частицы, а может быть, и новые законы физики…