Колдун недовольно фыркнул, но пиромантка не обратила на это внимания. Она наклонилась над убитым и принялась изучать останки. Кислота еще сохранилась на изрядно испорченном доспехе, самая малая часть, которая быстро испарялась с поверхности, но даже такого небольшого количества было достаточно, чтобы, взглянув на него магическим зрением, чародейка поняла — эта смерть была вызвана еще одним заклятием. Не стихийным. Что вызвало у Эниды немалые опасения.
— Что такое? — Спросил Блэйд, заметив изменения в лице напарницы.
— Маг был не из Моравола, — она поднялась и посмотрела в сторону, откуда до сих пор доносились звуки боя.
— С чего ты решила?
— Единственная школа, которая не работает со стихиями — изменение.
— И?..
— И ты когда-нибудь видел, чтобы маг изменения плевался кислотой?
Блэйд пожал плечами.
— Я многое повидал. К тому же среди вас много самоучек.
Она усмехнулась и указала на конец коридора.
— Посмотрим, что там за самоучка?
Блэйд азартно оскалился в ответ и кивнул. Однако вместо того, чтобы немедленно помчаться вперед, он жестом пригласил Эниду первой вступить в схватку. Она закатила глаза и покачала головой.
— Женщины вперед? — Спросила она, проходя мимо.
В ответ на это Блэйд пожал плечами.
— Не дело, если герцогине донесут, что глава Тайной Канцелярии прикрывается чернокнижником-чужаком.
— Жалеть тебя точно никто не станет.
Колдун сказал что-то еще, но чародейка его уже не слышала. Она направилась вглубь дома, попутно перебирая в голове все знакомые ей заклятия. Из тех, что были способны навредить врагу, но в то же время не уничтожат дом Элия, который, если еще жив, может не оценить такие методы спасения.
Она сразу отмела все разновидности тех заклинаний, которые били по площади — наподобие «струй пламени» — и после недолгих размышлений решила приготовить к бою привычный огненный шар, который хоть и не рекомендовался к использованию внутри помещений, но все же был направлен на уничтожение одиночный цели. Так же Энида порылась в памяти и убедилась, что еще помнит структуру мелких боевых заклятий, состоявших в программе обучения всех школ без исключения. Перед тем как приступить к изучению стихий чародеев обучали использовать магию наподобие «стрел энергии» и сейчас они были более чем идеальны для использования.
Все это время напарники шли, буквально переступая через тела наемников. Трупов был гораздо меньше, чем в первом коридоре, но все равно достаточно, чтобы ужаснуться, осознавая с чем им придется столкнуться через несколько минут. Если это и был человек, то достаточно бездушный, чтобы пойти на столь многочисленные убийства, и достаточно могущественный, чтобы противостоять наемникам Цестиана, среди которых вне сомнения были и маги.
Однако Энида уверенно шла вперед, лишь иногда замедляя шаг, чтобы не поскользнуться на луже крови или не споткнуться о чье-то неудачно упавшее тело. Она была достаточно опытной, пережила многих чародеев и уничтожила многих чудовищ, как во времена службы Тенебрисам, так и задолго до нее, и сейчас боялась не потерпеть поражение от неизвестного колдуна, и не за свою жизнь. Нет, если она чего-то боялась, так это не успеть спасти Элия, который оставался единственным следом к возможным заговорщикам.
Либо она спасет его, либо… она не хотела думать о том, что это за «либо», поставив перед собой единственную задачу — во что бы не стало вытащить Цестиана из этой передряги.
— Ты еще сопротивляешься? — Сухой, лишенный эмоций голос заставил ее остановиться перед поворотом в одном из соединяющих различные залы коридоров. Чародейка прижалась к стене и, стараясь не дышать, выглянула из-за угла.
Проход в зал был открыт, вернее двери были буквально вырваны вместе с петлями, и сейчас Энида видела все, что происходит внутри. Видела высокую седовласую фигуру в темном балахоне, в руках которой находился посох в виде позвоночника с черепом вместо навершия. И десяток уцелевших наемников, которые, несмотря на потери и невозможность выиграть бой, продолжали охранять Элия. Самого торговца она не видела, но прекрасно слышала.
— Чего ты добиваешься, колдун? — Раздался хриплый выкрик хозяина резиденции. Судя по всему, он принимал в бою такое же участие, как и все остальные и был истощен. О слабых способностях Элиев к магии знали практически все моравольцы. — Гвардейцы Вортигерна уже бегут сюда и стоит им увидеть твою черепушку…
— Кого ты обманываешь, торгаш? — В голосе его оппонента не было эмоций, но и без того было понятно, что он испытывал ярость. — Я прекрасно видел, с кем твой выродок выходил из резиденции! И знаю, что ты слил Вортигерну наши планы! Сейчас все его гвардейцы бегают по городу, пытаясь выследить моих людей.
Энида не слышала, что ответил Цестиан, но была уверена — это было ругательство.
— Ну что там? — шепотом спросил Блэйд, и чародейка вздрогнула, не ожидая, что его голос прозвучит буквально над ухом. Она беззвучно обругала колдуна и жестом приказала ему замолчать. Чернокнижник в этот раз не стал язвить, а понимающе кивнул и прислонился к стене, ожидая, когда напарница решит действовать.
— Скажи честно, герцог! — В этот раз голос торговца был гораздо живее. По изменениям в магическом потоке комнаты, чародейка поняла, что он использовал один из артефактов-накопителей и частично восстановил свой резерв. — Там, в подземелье, этот ведь был ты?! Ты уничтожил лабиринт? Тебе ведь это выгодно? Сейчас вся контрабанда будет идти через твои руины! Да и выжившие бездомные побегут к тебе!
— Будь моя воля — сделал бы это много лет назад. Мне ни к чему привлекать внимание к трущобам.
Энида мгновенно поняла, к кому подобралась так близко, и сильное удивление незамедлительно отразилось на ее лице. Блэйд поднял бровь, беззвучно спрашивая: «в чем дело», но чародейка лишь поморщилась и покачала головой.
Энида посмотрела на свои ладони, еще раз повторила заклятия, которые собиралась использовать и вновь покачала головой. Если перед ней действительно Трущобный Герцог и хотя бы часть сказок о нем — правда, то ни одно ее заклятие не сможет навредить ему. Тем не менее отступать она не собиралась.
Глава канцелярии вышла из-за угла и бросила огненный шар в фигуру в балахоне. Заклятие пролетело через остаток коридора, ворвалось в зал и… погасло в одном из магических щитов Лича.
— Именем Тайной Канцелярии и Его Величества Августина приказываю всем из здесь присутствующих сложить оружие и надеяться на самую легкую из участей, которую могут заслужить предатели Моравола.
Раздался сухой, скрипучий и внушающий страх смех, больше похожий на кашель умирающего, и Трущобный Герцог повернулся к Эниде. Гвардейцы переглянулись между собой, но — хотя приказ сложить оружие распространялся и на них — лишь плотнее сомкнули ряды.
Бледный старик осмотрел принявшую боевую стойку чародейку и вновь издал театральный, пробирающий до костей смех.
— Гвардейцами ты решил не ограничиваться, Элий? — Он повысил голос так, чтобы спрятавшийся за спинами торговец точно смог расслышать его слова.
— Понятие не имею, что она тут делает! — выкрикнул Цестиан и над наемниками появилась довольно измученная фигура торговца. Он опирался на трость и выглядел так, словно несколько дней не спал. Почерневшая кожа под глазами была усыпана мелкими трещинами — одна из первых стадий магического истощения.
Он внимательно оглядел Эниду и добавил.
— Я думал, Тавис занялся всей канцелярией вплотную и ее членов здесь быть не должно, если только… — он замолчал, улыбнулся и едва заметно поклонился. — Добро пожаловать, госпожа фон Рейнор. Господин Тенебрис много рассказывал о вашей… дружбе в канцелярии.
— Глава Тайной Канцелярии? — Герцог сделал шаг вперед, но у Эниды не было никакого желания приближаться к нему. Стоило Личу сделать еще один шаг, как она отошла на два назад. Колдун остановился и с шумом втянул воздух. Совершенно лишнее движение для живого скелета, но только так он мог полностью почувствовать ее ауру и понять, кто стоит перед ним.
— Это ты. — В этот раз в его голосе появилась эмоция. Гнев. — Ты вмешалась в работу моих людей! Ты привлекла к нам внимание Вортигерна! И это из-за тебя мы потеряли посох, а ты… — он повернулся к Цестиану. — Мой дорогой предатель, потерял свой склад.