— Господин? — Неуверенно спросил Мал, один из доверенных людей, которых он взял к себе в сопровождение. — Гвардейцы уходят, может нам пора выдвигаться?
Лич предупреждающе поднял руку и повернулся к своему отряду. Дюжина человек в доспехах со слабыми чарами и вооруженные боевыми артефактами смотрели на него с легко читаемой неуверенностью в глазах.
— Помните, вам не следует умирать этим вечером, — холодно произнес колдун, сразу как отряд Вортигерна скрылся из виду. — Только отвлечь остатки гвардейцев, пока я не окажусь на площади.
Осталось не так много времени до развязки, и живой мертвец должен был проникнуть в цитадель как можно скорее. Без мешающихся под ногами смертных в золотых доспехах.
— Как только это произойдет, возвращайтесь в Старый Город, — добавил Лич и широким шагом направился ко входу на площадь. Его люди неуверенно переглянулись и выдвинулись следом за господином.
Гвардейцев не было видно, они скрывались, чтобы не спугнуть чародеев, желающих попасть на площадь и вмешаться в бой, однако стоило Личу переступить через незримую границу, как путь вперед ним перекрыли пять человек в золотых доспехах. Оглянувшись, колдун увидел, что за его отрядом так же сомкнулись ряды защитников Моравола, отрезая дорогу назад.
— Кто ты такой и по какой причине направляешься к цитадели архимага?! — Выкрикнул Брант, сделав шаг к герцогу и направив на него позолоченный клинок.
Лич еще раз огляделся по сторонам, насчитал десять солдат — в два раза больше, чем он ожидал встретить — и, представив в уме получится ли у него обмануть гвардейцев, произнес:
— Разговаривать с вами пустая трата времени. В атаку! — Подчиняясь его приказу, нищие бросились вперед, благодаря численному преимуществу оттесняя гвардейцев на площадь. Однако очень быстро солдаты Вортигерна смогли вернуть инициативу и начали одного за другим убивать людей трущобного герцога.
Видя это, колдун понял, что пора вмешаться самому, и в его руках вновь появился костяной посох. В этот момент к герцогу прорвались двое гвардейцев. Не теряя времени, древний чародей ударил заклятием из черепа-навершия в ближайшего врага. Им оказался Брант, который в последний момент успел сделать шаг в сторону, и ядовито-зеленый шар, пронесся мимо. Снаряд ударил в брусчатку и за мгновение превратил ее в лужу быстро испаряющейся кислоты.
Бывший дикарь обхватил рукоять меча двумя руками и приготовился напасть, однако его товарищ успел подскочить к колдуну гораздо раньше. Лич сделал шаг назад, взмахнул посохом, из нижней части которого вновь выскочило лезвие, и вспорол латный нагрудник так, словно доспех был создан из бумаги или простой ткани.
— Какого… — Брант растерянно отступил, но тут же взял себя в руки, вспомнил, что он — часть элитных защитников Моравола и бросился в бой.
Он отбил один удар посохом и попробовал достать противника мечом, однако золотой клинок лишь уперся в магическую защиту, не в силах преодолеть ее. Лич улыбнулся. Трущобный герцог усвоил урок, что ему преподали в резиденции Элиев, и использовал защитные заклятия для ближнего боя.
Брант не успел удивиться тому, что магический клинок оказался бесполезен. Из глазниц черепа ударил красный луч энергии, от которого у гвардейца не было даже шанса увернуться. Заклятие попало в правое плечо. Все наложенные чары не смогли сдержать вражескую магию, однако сделали ее гораздо слабее. Только благодаря этому удар лишь прожег до костей руку, а не отсек конечность и не превратил северянина в калеку.
— Да кто ты такой?! — Пряча за гневом боль, прорычал Брант. Правая рука отказала, и солдат не выронил клинок только лишь потому, что левая еще прекрасно справлялась со своей задачей.
— У меня нет на тебя времени, — сухо произнес Лич. Выходцев из трущоб осталось не так много, и если он немедленно не прорвется, то придется разбираться со всеми гвардейцами или повторно использовать козырь, к помощи которого он прибегал сегодня уже дважды и который требует слишком большую плату за своё использование.
— Вортигерн найдет тебя и…
Договорить Бранту не дали. Еще одно заклятие колдуна отбросило гвардейца, сбило с ног всех оказавшихся на пути людей и открыло дорогу к цитадели. Герцог направился вперед и насторожился. Северянин был жив и готовился из последних сил ударить по колдуну мощным заклятием.
— Ты сам выбрал свою судьбу, солдат, — своим настоящим голосом проскрипел Лич и быстрым шагом направился к гвардейцу. Оказавшись рядом, он пнул его по лицу, сбивая концентрацию и поднял посох, готовясь острием пронзить грудь северянина.
— Эй ты! Старик в плаще! — Внезапно раздался знакомый женский голос. — У нас с тобой есть неоконченное дело, помнишь?!
Повернувшись, Лич увидел, что рядом с укрытием, за которым ранее прятались гвардейцы, стояла Энида фон Рейнор, готовая в любой момент выпустить в герцога смертоносную магию…
Моравол, Площадь Архимага, 20:47
Он чувствовал силу, что исходила из артефакта, проникала в его тело и усиливала буквально каждую клетку, в несколько раз повышая его могущество, и без того немалое, благодаря поколениям тщательного отбора, усиливающим кровь Тенебрисов.
Тавискарон с победной улыбкой посмотрел на Августина, заметил, что тот совершенно не боится его, несмотря на проклятый артефакт, и усмехнулся. Если Комгалл был прав, если теперь он действительно обречен стать демоном, то так тому и быть, но прежде, чем это случится, молодой Тенебрис хочет лично разобраться с человеком, которого ненавидел всю жизнь. С человеком, который отобрал власть, принадлежащую ему по праву рождения, и сделал из него посмешище.
Он мечтал о мести уже давно, и никому не позволит помешать ей исполниться. А что случится потом, станет Тавискарон демоном или нет, уже без разницы. Главное, что Моравол будет в его руках, остальное… остальное не имеет значения.
Так думал Тавис, отправляя в Августина одно заклятие за другим. Жезл давал ему воистину великую силу, и в то же время показал, насколько силен архимаг.
У Августина не было с собой мощных артефактов, не было божественной помощи, и он не черпал силы от цитадели архимага, использовал только свои резервы, и тем не менее успешно противостоял племяннику.
Они метали друг в друга огненные шары, стрелы энергии, ледяные обломки, кислоту, обменялись несколькими запрещенными заклятиями, одно из которых архимаг лично запретил несколько лет назад. И сейчас запросто использует его против родственника, прекрасно зная, какую боль оно причиняет жертве, за несколько минут разлагая плоть.
Противники не жалели магии для того, чтобы разобраться с оппонентом, однако их силы были примерно равны, и спустя полчаса никто из них так и не смог взять верх.
— Каково это, ощущать свой конец дядя? — произнес Тавис, вонзив жезл между камней брусчатки и опершись на него. — Ты чувствуешь себя обманутым, что так и не смог достичь того, чего хотел всю жизнь: разобраться с теми, кто не согласен с тобой?
— Тебе можно задать тот же вопрос.
Тавискарон едва заметно улыбнулся.
Оба мага не спешили нападать. Обоим нужна была передышка, и они были не прочь прерваться на минуту прежде, чем вновь попытаются убить друг друга.
— Признайся, ты ведь все это спланировал? — Тавискарон кивнул в сторону сражающихся магов. — Ты знал, что я приведу к тебе почти всех, кто недоволен тобой. Еще и наверняка подготовился, зараза… Почему ты до сих пор не свалился с ног? Ритуалы или эликсиры?
Августин отрицательно покачал головой.
— Для того, чтобы избавиться от мелочи вроде вас, мне не нужно готовиться. Я в любой момент мог раздавиться вас. Проблема была лишь в том, что вы никогда не собирались все вместе, а упусти я хотя бы одного из вас, и Моравол оказался бы втянут в гражданскую войну.
Тавискарон расхохотался и развел руками.
— Здесь далеко не все, дядя! Только…
— Остальные уже убиты, — мрачно прервал племянника Августин. — Если выживешь, можешь спросить своего демонического выродка.
— Ну, — Тавискарон выдернул жезл из земли и принял боевую стойку. — Выродок не мой, я лишь подтолкнул его хозяина освободить эту тварь из клетки. В городе хаос, никто не знает, что за нечисть ходит по улицам, а среди людей, которые хотят тебя убить, сидит нечто, похожее на убийцу. Достаточно хороший ход, не находишь?