— Не хочешь пойти выпить по стаканчику?
— С удовольствием, — обрадовалась Лиз. — В торговом центре есть неплохое местечко.
— Идем, — улыбнулся ей Джерри.
«Мария бы мной гордилась», — думала Лиз, выходя на парковку.
— Вон моя машина, — показал Джерри на ярко-желтый «Битл», припаркованный рядом с джипом Макса.
«Ирония судьбы, однако», — подумала Лиз и внимательно изучила джип. Внутри сидел Макс и пристально смотрел на нее. Их глаза встретились, и он тут же отвернулся, но она успела понять, как больно ему было в эту минуту.
Бедняга Макс. Ей хотелось подбежать к нему и извиниться за все. Но было поздно. Лиз хотела быть с ним, и он это знал, но решил оттолкнуть.
Теперь ему придется жить с этим. Им обоим придется.
Глава 4
— Кевин, ты дома? — позвала Мария.
Младший брат не ответил. Маму она звать не стала. Ее никогда не было дома: то работа, то свидание. Возможно, когда Марии будет 35, она привыкнет к утренним отсутствиям своей матери. А к 50-ти, может быть, свыкнется с мыслью, что родители развелись.
Мария вошла в спальню и увидела на кровати сложенный лист бумаги. Она уселась, разгладила записку и прочитала:
«Дорогая Мария,
После работы иду ужинать с друзьями. Я позаимствовала твой черный свитер. Мы уже носим один размер. Забавно, правда? Будь хорошей девочкой и свари для себя и К. спагетти. Огромное спасибо.
Люблю тебя,
Ее черный свитер. Свитер, который сел настолько, что годился только для дома. Свитер, который оголял живот. Простите, конечно, но в «ужин с друзьями» верится с трудом. По такому поводу никто такой свитер не наденет. Мама наверняка отправилась к одному из своих друзей мужского пола.
«Чтобы я еще раз надела этот свитер, — подумала Мария. — Ни за что! Буду им пыль протирать. Не могу поверить, что она надела его на свидание. О каких свиданиях вообще может идти речь!»
Мария подумала, что сейчас не помешал бы кедр — его аромат так хорошо успокаивал. Она взяла рюкзак и порылась внутри: пузырек с кедровым маслом должен быть там, она брала его в школу, чтобы успокоиться перед устным докладом по английскому.
Пальцы нащупали что-то круглое, но это оказалась всего лишь помада. Причем чужая, очень темного сливового оттенка. Цвет неплохой, но не ее: со светлыми волосами, при бледном лице казалось, что рот существует отдельно, сам по себе, и первым делом бросался в глаза.
«Должно быть, Лиз оставила», — решила Мария. Лиз шли такие оттенки. При ее длинных черных волосах, темных глазах и этих потрясающих скулах такая помада придавала лицу еще большую выразительность.
«Интересно, что там у Лиз с Джерри?» — подумала она.
Ей показалось, что сзади по ноге кто-то ползет. Что это? Она дернула ногой, но ничего не увидела.
Мария встала и обеими руками стянула покрывало, встряхнула его и посмотрела на кровать. Вся простынь была усыпана цветными точками. Нет, не только простынь, вся кровать превратилась в бурлящую массу разноцветных точек.
«Мне это снится. Мне это снится», — повторяла про себя Мария. Она зажмурилась: «Сейчас досчитаю до трех, и когда открою глаза, все будет как обычно. Все. Будет. Как. Обычно. Должно быть».
Раз. Два. Три. Мария открыла глаза. Вся комната превратилось в одно сплошное месиво из разноцветных точек. Ни стен, ни мебели, ничего, только точки. Словно цветное торнадо, они кружились вокруг нее, разгоняясь все быстрее и быстрее.
Марию затошнило. Голова закружилась. И тут точки замедлили свой ход. Они сгрудились, и Мария увидела под ногами идеально гладкий пол; справа от нее появились блестящие медные перила, а слева выросли ряды магазинов.
Это же верхний этаж торгового центра!
Она протянула руку, дотронулась до ограждения вдоль прохода и почувствовала холодный металл. Холодный и твердый. Но как это возможно?
Теперь ей точно нужен пузырек с кедровым маслом.
— Не паникуй, — сказала она себе. — Все хорошо. Ты в безопасности. Немножко сошла с ума, но в безопасности.
Она глубоко вздохнула и отошла от ограждения. Навстречу маленькая девочка катила кукольную коляску. «Видишь, — убеждала себя Мария, — она выглядит вполне себе нормально. Маленькая счастливая девочка вышла погулять с куклой».
Маленькая девочка шла, не замечая Марию, и… прошла сквозь нее. «Я что, умерла? Неужели мысли о маме, надевшей черный свитер, оказались смертельными? Я что, привидение?»
— Вообще-то я работаю официанткой, — услышала позади себя Мария. — Поэтому знаю. Он налил всего два персиковых смузи. Какие ему чаевые?