– Моя любовь к нему и его доверие ко мне, сэр!
– Его доверие? Разве вы забыли, сударыня, что произошло на прошлой неделе и почему он вчера уехал?
Единственным ответом был поток слез. Евстафий стоял и смотрел на нее; и братья могли видеть, как дергалось его освещенное луной лицо.
– Ох! – всхлипнула она наконец. – Если я и была непослушна… Разве не естественно желать еще раз взглянуть на английский корабль? Разве вы не такой же англичанин, как и я? Разве у вас нет прекрасных воспоминаний о дорогой старой родине?
Евстафий молчал, но его лицо дергалось больше, чем когда-либо.
– Как мог он узнать об этом?
– Почему бы ему не знать этого?
– Ах! – запальчиво вскричала она. – Разумеется, как ему не знать, раз вы здесь? Вы, сэр, искуситель и шпион. Вы – змея, которая нашла рай в нашем доме и превратила его в ад.
– Смеете ли вы обвинять меня в подобных вещах, сударыня, не имея ни малейших улик?
– Смею ли? Смею все, что угодно, потому что я знаю все! Я наблюдала за вами, сэр, и вы слишком измучили меня!
– А разве не вы испортили мне жизнь, не вы разбили мое сердце? А как я отплатил вам? Пожертвовал собой, чтобы отыскать вас за океаном! И вот моя награда!
– Уходите и не мучьте меня больше! Вы спросили меня, что я посмею сделать. Так вот я, донья Рози де Сото, приказываю вам удалиться немедленно и навсегда, так как вы оскорбили меня, осмелившись говорить о своей любви. Ступайте, сэр!
Оба брата слушали, затаив дыхание, столь же удивленные, сколь возмущенные. Любовь и, может быть, гордость преобразили некогда кроткую и мечтательную Рози. Но это был только мгновенный порыв. Едва только слова вылетели из ее уст, как испуганная тем, что она сказала, она разразилась новым потоком слез. Евстафий спокойно ответил:
– Я ухожу, сударыня, но откуда вы знаете, что я не получил распоряжения и что после ваших странных последних слов совесть не принудит меня подчиниться этому распоряжению: взять вас с собой?
– Меня? С собой?
– Мое сердце болит о вас, оно с радостью отдало бы свою кровь до последней капли, лишь бы не знать последнего ужаснейшего мучения… Сказать вам… – и, вплотную приблизившись к ней, Евстафий шепнул ей что-то на ухо; что именно, братья не слыхали, но в ответ раздался крик, который прозвенел в чаще и согнал всех ночных птиц с ветвей.
– Клянусь небом, – воскликнул Эмиас, – я больше не могу так стоять! Я должен перерезать глотку этому дьяволу.
– Она погибнет, если подле нее найдут его труп.
– А мы погибнем, если останемся здесь стоять, – возразил Эмиас, – потому что на ее крик прибегут негры и найдут нас.
– Вы с ума сошли, сударыня, выдавая себя собственным криком! Негры будут здесь в одно мгновение. Я даю вам последний шанс спасти свою жизнь. – И Евстафий изо всех сил закричал по-испански: – На помощь, на помощь, слуги! Бандиты хотят похитить вашу госпожу!
– Что это значит, сэр?
– Пусть ваше женское чутье дополнит остальное, и не забудьте того, кто спас вас от бесчестья.
Неизвестно, слыхали ли братья последние слова или нет, но, предполагая, что Евстафий открыл их присутствие, оба сразу вскочили на ноги, решив обратиться к Рози с последним призывом, а затем продать свою жизнь как можно дороже.
Евстафий отскочил при неожиданном появлении, но сейчас же узнал громадную фигуру Эмиаса и спокойно сказал:
– Видите, сударыня, я звал не напрасно. Добро пожаловать, любезные кузены. Итак, как вам уж ясно, мое милосердие нашло способ предупредить вашу хитрость, хотя прекрасная леди сдержала слово и пришла на свидание.
– Лжец! – крикнул Фрэнк. – Она не подозревала о нашем присутствии.
– Блаженны верующие! – ответил Евстафий, но не успел он кончить, как Эмиас бросился на него через кусты. Нельзя было терять ни минуты, и прежде чем великан выпутался из сучьев и кустарника, Евстафий сорвал свой длинный плащ, набросил его на голову Эмиаса и бросился бежать, призывая на помощь. Обезумевший от ярости Эмиас пустился в погоню, но через две минуты Евстафий был в безопасности среди группы негров, которые с криками и бормотаньем бежали вниз по тропинке. Эмиас бросился обратно. Фрэнк обратился с горячим призывом к Рози.
– Нет, никогда! Лучше смерть, чем разлука с ним. Уходите! Бога ради, оставьте меня!
– Тогда вы погибли, и я погубил вас!
– Идем сейчас или никогда! – крикнул Эмиас, хватая брата за руку и таща его за собой, как малое дитя.
– Вы прощаете меня? – крикнул Фрэнк.
– Прощаю ли я вас? – И она снова разрыдалась.
Когда Эмиас оглянулся, он увидел, что она спокойно стоит, скрестив руки, и ждет приближения Евстафия со слугами. И Эмиас почти решил вернуться. Оба понимали, что роковое стечение обстоятельств отдало Рози во власть Евстафия. Разве он не имел права подозревать, что они были там по уговору с ней, что она собиралась бежать с ними? И не воспользуется ли Евстафий своей властью? Мысль об инквизиции пронзила обоих.