– Вот-вот. Если вернусь домой, всегда буду помнить об этом.
Он усмехнулся.
– Через несколько недель ты все забудешь.
– Нет, не думаю. Мне кажется, что я способна на многое, лишь бы надеть чистую одежду.
– Сегодня это беспокоит тебя сильнее, чем вчера.
– Да, может быть, потому, что я плохо спала.
– Серьезно? Почему же ты меня не разбудила? Мы могли бы поговорить о чем-нибудь.
– В таком случае у тебя сегодня тоже было бы мрачное настроение.
Фредерик тепло улыбнулся и взял ее за руку.
– Элизабет, ты имеешь право быть в плохом настроении, поэтому перестань себя обвинять.
От его прикосновения ее бросило в жар. Но она тут же отругала себя: Фредерик не имел в виду ничего, кроме дружеских чувств. Вид у нее ужасный, такая женщина не может понравиться. Пусть он смотрит на меня, подумала она, и даже берет за руку – это ровным счетом ничего не значит. Глупо делать из мухи слона, придавая романтический смысл всякой ерунде. Что бы ему ответить?..
– А как ты сегодня себя чувствуешь? Голова не болит?
– Она совершенно пустая, вот что меня беспокоит. А чувствую себя лучше, спасибо.
– Что-то не верится в пустую голову. Ты помнишь гораздо больше фактов, чем я, хотя у меня нет амнезии.
– Да, кое-какие картинки встают перед глазами. Мозг старается, работает… Но сосредоточиться на чем-то важном я пока не могу.
– Послушай, твои познания о кремне очень важны для нас. Развести костер – так здорово! Особенно ночью. Расскажи мне, как выглядит камень, и я тоже буду искать его.
– Это очень твердый минерал, обычно темного цвета.
– И ты думаешь, что он просто так валяется на земле?
– Почему бы и нет?
– Возможно, его стоит поискать на скалах у озера?
– Нет, те скалы вулканического происхождения.
– Ты что, специалист по геологии?
– Нет, это скорее хобби. Смотри, смотри!
Элизабет взглянула в сторону океана и заметила судно. Солнце отражалось в стеклах иллюминаторов ярко-белого цвета надстройки. Был даже виден флаг на мачте, так близко от берега проходило оно.
– Боже мой! Корабль! – Она подбежала ближе к воде. – Но так далеко! Они нас не заметят.
– Если б сейчас здесь горел костер, кто-нибудь на судне мог бы увидеть дым.
Элизабет возразила, продолжая смотреть на крохотный флаг на мачте:
– Почему какой-то дымок встревожил бы их?
– Потому что он возник на необжитом побережье. Думаю, что это привлекло бы внимание экипажа.
– Но они могут и не знать, что эти места необитаемы, – заметила Элизабет со вздохом. – Все ведь дело случая.
– Я уверен, команда обычно обращает внимание на появление какого-нибудь сигнала. Например, дыма от костра.
– Правда? Ты действительно так думаешь? – обрадовалась Элизабет. А когда снова повернулась к океану, корабль уже почти скрылся из виду. – Он ушел!
– Ничего. Придут другие суда. Пошли, принесем парусину, это недалеко.
Может, у него имелись серьезные причины на то, чтобы быть ранее таким, каким он себя преподносил другим? Есть люди, которые скрывают свою застенчивость под маской высокомерия. Теперь же у Фредерика этот защитный механизм исчез вместе с памятью о его прошлом. Утратив ощущение реальности происходящего, мистер Джоэл расслабился и сбросил утомительный камуфляж…
Элизабет понимала, что не сможет в столь непростой ситуации, в какой они оказались, как следует проанализировать характер этого мужчины. Ее попытки были всего лишь потугами психолога-любителя. Она едва-едва начала понимать сегодняшнего Фредерика. А тот, прежний мистер Джоэл, с которым она познакомилась в замке, остался для нее загадкой. Чтобы объединить их в одном лице, надо быть психологом-профессионалом.
Но ее интересовало все, что связано с ним. Бросив взгляд на его ноги, она спросила:
– Как ты обходишься без обуви?
– Прекрасно. В детстве всегда бегал босиком.
– Ты не поранил ступни?
Фредерик улыбнулся:
– Беспокоишься обо мне?
Элизабет смутилась и почувствовала, что краснеет. Ей показалось, что его рука стала еще теплее. Она не могла понять, почему столько думает о привлекательности Фредерика, о его обаянии.
– Это естественно, ведь мы вместе попали в беду, – ответила она, еще больше смущаясь.
– В этом тоже есть положительная сторона.
Такое высказывание удивило Элизабет.
– Ты считаешь, что в нашем нынешнем положении может быть что-то хорошее?
– Подумай, ведь мы могли утонуть, – заметил Фредерик и снова улыбнулся. – Или разбиться.
– Да, конечно, но существуют и другие варианты, не обязательно… гибель, – произнесла она с дрожью в голосе.
– В нашем случае выбора не было. Не приземлись мы на острове, то где бы оказались? А теперь нас непременно спасут. Элизабет. Надо только подождать. Вокруг прекрасная природа, у нас есть кое-какая пища и вода. Неужели нам так уж плохо?
– Ты умеешь вселять бодрость.
– Кроме того, – сказал он с лукавой улыбкой, – я бы мог оказаться на острове в унылой компании старой карги или какой-нибудь дурнушки.
– Но я сейчас тоже выгляжу ужасно…
– Наоборот, очаровательно! – Он сжал ее руку. – А вот и наше скромное имущество.
Кусок парусины оказался огромным. Фредерик разложил его на песке, и Элизабет заметила подпалины и дырки. Один край ткани был сильно помят, словно его жевало какое-то морское чудовище.
– Это полотно весит, наверное, не меньше тонны, – заметила она. – Как мы его переправим в наш лагерь?
– Вопрос по существу.
– Скоро прилив, – забеспокоилась Элизабет, приподнимаясь с колен. – Раз уж мы решили, то давай поскорее заберем парусину отсюда. – Она взглянула на набегающие волны. – Только, Фредерик, мы ведь действительно не сможем одни дотащить это сокровище. Тут нужна бригада такелажников. Что, если волочить его по воде вдоль берега?
– Прекрасная идея! А я-то старался, сушил парусину на солнце.
– Она снова высохнет.
– Да, по воде мы ее действительно подтянем к нашему убежищу. А ты очень сообразительна.
Элизабет помотала головой.
– Сомневаюсь. Просто ситуация заставляет шевелить мозгами.
– Знаешь, здорово, что я наткнулся на этот кусок, теперь смогу соорудить для нас что-то вроде хижины. Может, в ней тебе будет лучше спаться?
– Ты отличный парень, Фредерик Джоэл. Спасибо тебе за заботу! И… ты настоящий друг.
Лицо его стало серьезным.
– Неужели?
– Да, конечно, – с трепещущим сердцем ответила Элизабет. Минутой раньше ей не пришло бы в голову называть Фредерика своим другом. А кто же он ей? Здесь, на пустынном берегу, этот человек может быть только другом, но никак не врагом.
– А раньше я тоже был славным парнем? Меня это беспокоит, потому что мне ничего о себе самом не известно.
– Думаю, да, – тихо заметила Элизабет.
– Личность человека не меняется с потерей памяти? Как ты думаешь?
– Вообще-то не должна, – не очень уверенно произнесла она, понимая, что такие разговоры неизбежны. Но Бетти была рада, что Фредерик затевает их не так уж часто. Будь она на его месте, беседы на эту тему не прекращались бы вовсе.
Серьезное выражение его лица вновь сменила улыбка.
– Если мы будем стоять на месте, наша парусина сама не побежит. Как ты считаешь?
– Спешить нам некуда, – ответила она с улыбкой. – Ведь мы, в сущности, не обязаны ничего делать.
– Классическая женская непоследовательность: то ты опасаешься прилива, способного отнять у нас эту находку, то вдруг мгновенно расслабляешься. Может, ты просто решила посидеть на берегу? Как хочешь, так и поступай. Делай только то, что тебе нравится. А добывать пищу и таскать тяжести – это мужская работа.
Элизабет снова почувствовала слабость. Фредерик прав: то она готова была помогать ему во всем, то на нее наваливались безразличие и неуверенность. Она уже пожалела о своих словах, но не стала извиняться, а лишь сказала: