Болтабек обиделся:
— Ладно, пиши о чем хочешь, а мне надо в живой уголок. Там пещерная кошка…
— Пещерная кошка? — оживился Вундергай. — Я тоже пойду.
— Успокойся, — сказал Болтабек. — Пещерная кошка уже занята. Файка пишет про нее.
— Ну и беги… — ответил приунывший Вундергай и, сдав дежурство, отправился в библиотеку. Решил уединиться, поразмыслить в спокойной обстановке. Только до ужина так ничего и не придумалось.
В сумерках ребята умчались смотреть какой-то фильм. А Вундергай с досады отправился задолго до отбоя спать. «Эх, ты — юнкор республиканской газеты, где же твой сногсшибательный рассказ?» — печально размышлял он, оставшись один в темной палате.
Несмотря на творческий кризис, ночь промчалась тенью птицы. Вундергай не запомнил даже, что ему спилось. Проснулся и сразу увидел в синих предрассветных сумерках бледнеющий молодой месяц над серебристым тополем под окном. Студеный горный воздух приятно холодил щеки. Так уютно было лежать под теплым шерстяным одеялом… Вундергай приподнялся на локте, осмотрелся. Ребята вокруг мирно посапывали. Благодать!.. Но тут он снова вспомнил про конкурс.
«Вот тебе и утро, которое мудренее вечера, — подумал Вундергай. — Где же эта мудрость? Кажется, напрасно отказался от «штанов» Болтабека. Можно было бы неплохо обыграть этот случай. Драматизм убрать, комическое усилить, а?.. Нет, теперь уже поздно». Вундергай горько вздохнул и опустил голову на подушку.
Вдруг до его слуха донеслось глухое рычание. Оно сменилось странной возней. Голова Вундергая снова поднялась. Прислушался. Звуки доносились с соседней кровати, где только что мирно спал Болтабек, укрывшись с головой.
Сейчас под одеялом творилось непонятное. Казалось, Болтабек боролся там со страшным зверем: что-то хрипело, визжало, лязгало зубами.
— Ах, ты, — бормотал, пыхтя, Болтабек, — я покажу тебе, как за горло хватать… Уй! Ай! Помогите!
Вундергай не раздумывая бросился спасать друга. Схватил толстую палку, с которой в поход ходил, и ткнул ею в одеяло, туда, где, по его догадкам, должен был находиться зверь. Болтабек завопил, одеяло подлетело в воздух и свалилось на пол. С трудом приоткрыв слипающиеся глаза, взъерошенный Болтабек обалдело смотрел на Вундергая.
— Т-ты в-видел? — спросил он, заикаясь. — Она меня лапой прямо по башке…
— Кто «она»? — спросил Вундергай.
— Да эта пещерная кошка из живого уголка. Я же ее, неблагодарную, кормил вчера, а она… лапой по башке меня…
— Не волнуйся, — сказал Вундергай вполголоса, чтобы ребят не разбудить. — Это не кошка тебя огрела. Это я тебя, вот этой дубинкой… Спасал.
— Значит, не было здесь никакой пещерной кошки? — удивился Болтабек, подтягивая с пола одеяло.
— Не было.
— Спасибо, — хмыкнул Болтабек, — «успокоил» ты меня… своей дубинкой.
— И тебе спасибо, — тихо рассмеялся Вундергай. — Эх, ты, Мцыри! Считай, что самое интересное приключение конкурса у меня под подушкой. Права, оказывается, бабушка: утро мудренее вечера.
— Ну, тогда с добрым утром, — сонно произнес Болтабек и, зевнув во весь рот, снова залез с головой под одеяло.
Приключение с бессонницей
Это случилось в то лето, когда Вундергай вместе со своим классом помогал сельским ребятам убирать фрукты и овощи. И если бы его не одолела бессонница в последнюю ночь перед отъездом в Ташкент, наверняка не случилось бы то, о чем и пойдет сейчас рассказ.
Так вот, не спалось Вундергаю в ту ночь. Раз двадцать переворачивался с боку на бок и не меньше десяти раз поправлял подушку; уже старался утомить себя длинным счетом: дошел до пятизначного числа, но сон не клюнул на математическую приманку. Тогда Вундергай попробовал разбудить Болтабека, который сладко посапывал на соседней раскладушке. Вундергай дернул друга за волосы — хоть бы что. Тогда он протянул руку, нащупал в темноте нос своего друга и зажал ему ноздри. Болтабек запыхтел, замычал и стал крутить ногами, словно мчался на гоночном велосипеде. Неожиданно он подскочил, фыркнул, закашлялся, пробормотал что-то невнятное, натянул на голову покрывало и снова засопел.
Вундергай разочарованно вздохнул и стал разглядывать звезды в темном проеме окна. Внезапно где-то совсем рядом громко и протяжно загорланил петух. Вундергай вздрогнул. Казалось, пернатый солист испытывал голос прямо на подоконнике школьного кабинета, где разместили гостей. Вундергай приблизил к глазам руку с часами. Светящиеся стрелки, поблескивая в предрассветных сумерках, показывали четыре. Петух оказался на редкость точен. Звезды опустились низко к вишневому саду, разглядывая лица спящих мальчиков (девчонки во главе с Хадичой расположились в соседнем ботаническом кабинете). Вундергай поскрипел раскладушкой, устроился поудобней.