Я кивнул ему и пошёл к выходу.
Мы дождались в дальнем углу космопорта, когда уйдёт рейс на Алагух, после чего выскочили через боковой выход и поехали в один из частных телепортов. Недёшево, зато быстро, надёжно, конфиденциально.
После трёх телепортов и пары скачков через подпространство мы, уже под своими именами, летели домой в каюте "люкс" круизного лайнера. Была лёгкая невесомость, но не так, как летать третьим классом без всякой искусственной гравитации. Руслан слегка висел над креслом, вертя сожжённый риндлетроховант в руках.
- На сколько частей его можно разобрать?
Я напряг память:
- На девяносто семь.
Руслан вытащил из кармана пакетик с деталями крепежи:
- Девяносто восемь.
- И что?
Но Руслан только загадочно улыбнулся.
Когда мы вернулись в свои родные, привычные апартаменты, я вздохнул, ощущая возвращение в свою жизнь спокойствия, стабильности и уюта. Пришлёпали мои старые любимые тапочки. Я спокойно стоял, пока они надевались на ноги. Диван принял меня без лишних запросов. Тут же с кухни прилетела чашка горячего шоколада.
- Мясо будет чуть позже, - извиняясь, но с некоторыми доверительными нотками сообщил диван.
В воздухе поплыли строки новостей, предложений развлекательных программ и реклама. Куда же без неё? Тут меня что-то зацепило. Я глазами отмотал строки назад. Точно!
- Руслан! - завопил я. - Ну, ты прохиндей! Иди, рассказывай подробности.
Реклама гласила: "Детали риндлетрохованта с легендарной "Тейи", уничтоженной пожаром. От 30 000 рубаней. Вы получаете деталь, сертификат и запись съёма ридлетрохованта на месте события, подтверждённая пятью уважаемыми людьми, в том числе лично директором музея, героем войны Цагаандоржем Тургэном. Обращаться в пекарню Кожурникова".
Руслан пришёл на мой зов, и я понял, что мне не придётся его упрашивать. Его самого распирало от желания рассказать, как он провернул это дело.
- Здесь главное было оказаться на борту первыми, до прибытия официальной комиссии. Поэтому под видом комиссии были мы. Заметь, мы практически ничего не нарушили. В худшем случае нас можно обвинить в не очень удачной шутке. Мы никого не обвинили, не влезли в их персональное пространство, взяли копеечную деталь, притом сломанную.
- Ты мне лучше скажи, как тебе удалось обойти систему безопасности.
- Ну, Вальтерек, это же "Тейя".
- Мне это ничего не говорит.
- Там две компьютерных системы.
- Но, старая система зависла!
- Во-от! Зачем я выходил в открытый космос?
- Это, кстати, тоже интересно.
- Я вынес внешний информационный процессор-накопитель на борт катера. При ударе о крейсер, при заходе на стыковку, я подключился к портам старой квантовой системы. Всего-то, надо было знать, где стукнуться. И входили мы уже под контролем старой системы. Старой!
- Но, она же зависла, она не может определиться: мир реален или нет?
- Правильно, и мы для неё получились какими-то мифическими персонажами: и есть, и нет. А когда мы отчаливали, я стукнулся второй раз и отключил эту систему. Когда там начнут разбираться, то будут обращаться к новой системе, а нас там нет. Нас не было на "Тейе", Вальтерек!
Руслан расхохотался:
- Никому же не придёт в голову обратиться к старой зависшей квантовой сети.
Я поразмышлял:
- И как быстро ты планируешь распродать свой улов?
- Наш улов, - поправил меня Руслан. Он всегда был честен со мной в финансовых вопросах. Я бы даже сказал, щепетилен. - Я думаю, что будет несколько этапов. Сначала мы продадим деталей шесть-восемь. По умеренным ценам. Но, потом те, кто купит, станут хвастаться друзьям. И друзьям станет обидно: у кого-то есть, а у них нет. Они зададутся вопросом: а можно ли и нам купить детальку? И мы ответим: да. Потом кому-то придёт в голову, что у него может быть не одна деталь, а, например, пять. Это круче, чем одна. Будут расти спрос, цена, скорость продажи. Так мы продадим за год-другой все девяносто пять деталей, включая пакетик старого крепежа.
Я кивнул головой и откинулся на диван, но тут вскинулся снова:
- Как девяносто пять? Их же должно быть девяносто восемь.
И тут Руслан улыбнулся так, что у меня мороз пошёл по коже. Он улыбался, как морской хищник, подплывающий к стае рыб, и осознающий, что он сожрёт их всех:
- Три детали я оставлю у нас. Пройдёт время и кто-то захочет скупить всё и собрать прибор полностью. И тогда он обнаружит, что чего-то не хватает. И вот за это "чего-то" он отдаст любые деньги.
- И когда это будет?
- Через десять лет, двадцать... Пятьдесят... Да хоть сто! Здесь очень большой куш и я могу подождать.
Я откинулся на диван и расслабился. Вот за что я люблю этого парня, так за горизонт планирования. Он не из тех, кто готов урвать сегодня, не зная, что будет завтра. Руслан готов сдержать свои желания, ради большого успеха в будущем. Он - искатель раритетов.
Со стороны мы выглядим как пара чудаков. А вот что заставило меня, Вальтерека Янковского, бывшего господина старшего советника, бросить успешную карьеру и связаться в странном бизнесе с бывшим пластическим хирургом Русланом Дубовым, прикрываясь вывеской "Пекарня Кожурникова" - это уже совсем другая история.