— Я…
— Где?!
— В Дзигуне! В моём родном мире, в Дзигуне, в долине Кенсонто! — Яхис громко облизнул губы. — Десять лет назад! Я был всего лишь простым смертным, жалким крестьянином… Я пришёл возносить хвалу силе Хаоса и молить о дарах, а он был там!
— Просто был? — от волнения Хейвард нечаянно дёрнул револьвером, и Яхис взвизгнул.
— Да! Он просто явился мне в ответ на молитвы! Мы поговорили, и…
— Что он сказал?
— Я… — Яхис сглотнул. — Я попросил силу, чтобы быть могущественнее всех и… — он всхлипнул. — И мочь съесть столько, сколько захочу… И он дал…
Дуло револьвера Хейварда упёрлось в лоб Яхиса, и тот заскулил.
«Бесполезная куча жира! С очередной бесполезной историей!..»
Хейварду взвёл револьвер, наместник идрил задрожал. Прикончить бы эту сволочь, ползающую на брюхе перед идрилами, подмявшую под себя целый мир, издевающуюся над простыми людьми! И к чёрту идрил, к чёрту порядки, к чёрту Трибунал!..
Искатель осёкся. Трибунал… Нет, от него не убежать. Хейвард действует сейчас от его имени и по его правилам. К нарушению некоторых из них относятся более снисходительно, чем других. Но убийство искомого как раз было одним из тяжких преступлений.
Нельзя было игнорировать и идрил. Бессмертные, откуда бы они ни происходили и кому бы ни подчинялись, не оставляют преступлений против себя безнаказанными. С Трибуналом или без, они найдут способ вернуть свой должок. Вставать у них на пути, что бы они ни задумали, Хейвард не мог. В конце концов, он всего лишь смертный.
Нельзя было убежать и от суровой реальности. Хейвард на собственной шкуре усвоил горький урок: у этой реальности свои законы, и они вовсе не подчиняются справедливости. Этот мир принадлежит идрилам, и они ни за что не отдадут его. Будет ли новый хозяин сам идрилом, кем-нибудь из Старших рас, или даже человеком — неважно. Гнёт Яхиса сменится для местных людей новым гнётом, вряд ли более милостивым.
Так что как бы Хейварду не хотелось, выбора у него не было.
Искатель отдёрнул дуло ото лба Яхиса. Жирное тело под ним опять всхлипнуло.
— Ты никогда не похищал этой вещи, — сказал Хейвард. — Ты забудешь об этом разговоре. Понял?
— Да, — хлюпнул Яхис.
— Если тебе оставят этот мир, то дани ты больше собирать не будешь. Новых ведомых у тебя не будет, только те, что есть. Приструни своих бандитов, оставь в покое местных. И забудь о новом Корневом кристалле.
— Н… Но…
Дуло снова упёрлось в жирный лоб.
— Да, да, понял-понял!..
— Если я узнаю о том, что ты это нарушил — я вернусь и убью тебя. Понял?
— Д… Да…
Хейвард спрыгнул с туши. Он прошёл к остаткам Корневого кристалла между бестолково валяющихся ведомых. Там стоял сундучок. Внутри — тряпица, на ней — вытянутый металлический предмет.
— Оно?
— Да… — Яхис уже перевернулся на пузо и пытался встать. — Это хотели получить мои хозяева… Эй, ты же не заберёшь?..
— Это тебе не принадлежит, — процедил Хейвард. Он направился к выходу.
— А рука?.. — вдруг опомнился Яхис. — Моя рука!..
— Это твои проблемы.
На улице опустилась тьма, и глазам потребовалось время, чтобы к ней привыкнуть. В абсолютно пустой долине не было ни души.
«Надеюсь, я достаточно его напугал,» — подумал Хейвард. Надо будет в самом деле вернуться в этот мир проведать, как Яхис исполняет своё обещание. Искатель вовсе не шутил, когда обещал прикончить барона. Его терпение было отнюдь не безгранично.
Хейвард снял с пояса портальную сферу. Дело было сделано, расследование завершено. Оставалось правильно преподнести это начальству.
Глава 3. Цитадель справедливости
Мир Трибунала не похож на все прочие бесчисленные миры Рейбора. В отличие от них, он не появился сам собой, но был создан силами трёх Бессмертных рас: диввов, вагхоров и идрил. Бесконечные залы, лестницы, колоннады и коридоры состояли из чистого света. Звезда, его излучающая, мигала синей точкой где-то далеко внизу. Такая магия, стирающая грань между осязаемым и неосязаемым, была невероятно сложна, и даже искуснейшие и искушённейшие колдуны всех миров по собственной воле готовы были склониться перед Бессмертными за одно это чудо. У Хейварда же просто начинала кружиться голова, а к горлу подступала горькая тошнота. Чтобы как-то с этим справиться, он достал из набедренной сумочки новую зубочистку и засунул её в рот. Курить с тех пор, как он стал работать на Трибунал, приходилось мало: табак давал слишком сильный запах, что недопустимо для Искателя.