Но всё же Хейвард до сих пор не умер. Его сердце билось, его мозг работал, сознание — жило. И частичка этого сознания по-прежнему следовала старой привычке: воспринимать всё, что происходит вокруг, не терять бдительность. А потому Хейвард повернулся, чтобы посмотреть, куда ушёл Иннарган.
Бог Хаоса был всё ещё тут же, взирая на высокую стальную башню.
— Поразительно… — пробормотал он. — Всё ещё работает…
И снова сознание Хейварда, отказывавшееся поддаваться клокочущей бездне, открывшейся в его душе, заставило его спросить:
— Это… Это тоже создал Уларг?
Иннарган прикоснулся к гладкой стене башни. Улыбка его, казалось, стала несколько радостней.
— Нет. Но он умел этим пользоваться.
Бог Хаоса снова подошёл Хейварду, смотря, впрочем, куда-то вдаль.
— Он углубился в магию так, как никто до него ещё не осмеливался. Это позволяло ему создавать настоящие чудеса — даже по меркам Рейбора.
Холод от земли наконец стал неуютным, и Хейвард поднялся.
— Он… Он смог сковать твою волю артефактом? — высказал он случайную догадку.
— Нет. Этот артефакт лишь привлекал моё внимание. К счастью, у меня был выбор, отвечать ли на зов. Это лишь самое безобидное из его творений.
Хейвард кивнул.
— Я слышал об этом. Он создавал оружие…
— Уларг был… Творческой личностью, — было похоже, что Иннарган вспоминает старого друга. — Он не стремился к уничтожению. Но иногда даже созидание несёт смерть и разрушение.
— Как в Грондоре… — вспомнил Хейвард.
— Грондор — лишь небольшой пример. Уларг создал десятки артефактов, сравнимых по мощи с тем, что был применён тогда. Ещё единицы — тех, что превосходили его по мощи.
— Он собирался направить их против Трибунала?
— В том числе. Но затем он осознал, как именно их будут использовать. Увы — слишком поздно. Он надёжно спрятал их все по всему Рейбору. Но, как и всякий настоящий творец, он не смог их уничтожить.
Хейвард медленно кивнул.
— Значит… — размышлял вслух он. — Они всё ещё существуют.
— И они всё ещё работают, — подтвердил Иннарган. — То, что случилось в Грондоре, может повториться, но в масштабе гораздо большем. Как ты думаешь, что будет, если нечто подобное попадёт в руки к кому-то вроде Нэонала, безропотно верящим в свою непогрешимость? Или Илеля — ослеплённого гордыней и по-собачьи преданного хозяевам?
Хейвард сжал кулаки. Он понимал, что это — ещё один «случай», создаваемый Иннарганом. Он снова заставлял его сделать какой-то выбор, который изменит его судьбу. И снова — тогда, когда Хейвард не знал последствий своего решения.
И всё же Хейвард был намерен этот выбор сделать.
— Их надо остановить, — твёрдо сказал он.
Иннарган низко склонил голову.
— В этом, Хейвард, я с тобой согласен.
— Но… Но как? — спросил человек. — Я всего лишь смертный. Я не владею магией. Я не смогу противостоять Бессмертным, Старшим, Трибуналу…
— Мне казалось, ты уже решил, — напомнил Иннарган. — Тогда, перед пещерой.
Хейвард помнил. Помнил напуганных людей, их отчаяние, их беспомощность… И помнил свою решимость — не мириться с этим.
— Я не смогу изменить историю…
— Как и я. Но ты можешь создавать случаи. Ты следопыт, Хейвард — ищи. Опережай тех, кто хочет использовать артефакты во вред. И спасай жизни — так, как ты умеешь. Так, как тебе велит твоя преданность справедливости. И однажды это даст свои плоды.
Остановившийся ветер вновь жалобно взвыл. Вдалеке задвигались барханы, зашуршал в камнях песок.
«Мне нужно будет подготовиться, — рассуждал Хейвард — холодно, отстранённо, точно, как он привык. — Магических приборов будет не хватать, надо будет пользоваться чем-то попроще. Стоит изучить способы борьбы смертных с магами. Понять, откуда начать искать артефакты Уларга…»
— Как бы далеко ты по нему ни прошёл, — снова подал голос Иннарган, — твой новый путь начинается сейчас. Расстояние, как ты и сказал, для меня не преграда. Куда тебя перенести, мастер Хейвард?
Хейвард решительно взглянул Богу Хаоса в глаза.
— Я знаю, откуда начать.
Эпилог
Сияющий Мир Трибунала — огромен. Сотни помещений, сотканных из чистого света, чтобы вместить тысячи Служителей. Искателей, разыскивающих противников Трибунала везде, где бы они ни были. Карателей, способных дотянуться до всех, кто желал ему зла. И Воителей, готовых защищать Трибунал до последней капли своей крови.