На миг всё затопило волной жгучей боли. Почувствовав, что её воля ослабла, созданный истинной Алой Ведьмой из сути кошмара доспех стал разрастаться, грозя поглотить всё её тело. Скрипнув зубами, Лина усилием воли вправила себе кости и злой синей вспышкой пси-сил одёрнула опьянённую восторгом схватки полуразумную тварь. Вскинув голову вверх, она заметила, как в них несётся воющий шквал ледяного дыхания. Оскорблённый властелин снежных ветров продолжал наседать, показатели Кейлин были стабильны, но капитан была пока без сознания, а щиты окружающие судно таяли. Вскинув переливающийся аметистовый арбалет, Лина отправила себя сквозь кошмар и была едва не снесена дыханием монстра. Эта тварь, в отличие от обычных людей и даже искинов, существовала на всех слоях их реальности. Когда она возникла наполовину обмороженная перед глазами монстра и, харкая кровью, взмахнула мечом, Лигард впервые соизволил вглядеться в надоедливую смертную. И вздрогнул всем своим несокрушимым телом.
Это была одна из тех двух одержимых, что северный ящер чувствовал в Одиноком городе. Вопреки обычной логике этих созданий, она не попыталась устранить конкурента с изнанки этого мира или самой завладеть артефактом. А зачем-то пришла сражаться на стороне обычных двуногих. Этого старый ящер не понимал. Потоки потусторонней энергии кошмара и хаоса, что вновь оставляли на его морде глубокие раны, сейчас он узнал. Этой силой владел тот, кто губил его копии во множестве циклов. Впервые за всю свою жизнь в этом мире великий дракон почувствовал страх. Рябь древних рун мыслеречи сложилась в код редактирования информации этого мира. Лигард обычно избегал посягать на территорию Спящих, не из опасений, а из собственной гордости. Но ради устранения этой угрозы можно пойти и на исключение из правил.
Мир на пару мгновений застыл, а время, замороженное его волей, окончательно остановилось. Могучий разум древнего существа перехватил контроль над упрямым квантовым потоком, чтобы выбросить за пределы причинно-следственной связи одно-единственное существо, лишь внешне похожее на смертного человека. Когда реальность погасла, а совершенно обездвиженная Лина замерла в воздухе, словно мошка в янтаре, Астра, сгорая от страсти и азарта, продолжала себя осознавать в глубине её разума. Выведя на мгновение их за рамки цикла и внимательных взоров наблюдателей-Спящих, Лигард невольно ей полностью развязал руки.
Её суть личности, её ядро — уже были записаны в высшей размерности. Спасая контрактера, она воспользовалась арбалетом, чтобы выбросить смертное тело в слой кошмара и дальше, туда, где когда-то был её собственный домен, основа существования за границами циклов. Там больше не были слышны крики, в забытом всеми богами аду давно потухли языки пламени. Но и человеку там было не место. Существуя вне времени, в суперпозиции, Лина уснула под вспышку бодрящего фиолетово-снежного пламени и крик, наполненный морем восторга:
— Давно на драконах я не каталась!
Астра никогда не была человеком. В одном из миров её почитали как Богиню-Деву, воплощение концепции «Чуда». Во многих других путали с Разрушителем или Ненавистью. Сейчас её смертная оболочка исчезла, растворившись в потустороннем сиянии безусловной веры множества душ, которая быстро разгоралась подобно звезде. Астра воспарила над миром навстречу Лигарду. Дракон внутренне сжался и нерешительно зарычал. Если даже перворечь была не способна остановить это чудовище, то оставалось только одно.
— Хочу договориться, — соткались из холодной, ледяной воли мысли милой ящерки в её голове.
— Давай попробуем. Что тебе здесь надо? — жарко опалил его стылый разум весёлый ответ.
— Блестяшка. Красивая. Светится. Хочу, — обратил свой взор сквозь кошмар вверх, на слой реальности, древний дракон.