— Где тебя носит? — услышал он раздраженный голос и тут же увидел подошедшего к нему Адриана. Глаза того пылали праведным гневом, волосы растрепались, на бледных щеках появился румянец – похоже, Адриан искал Егора, бегая по коридорам. От этой мысли Егору стало спокойней.
— Я не знаю, куда идти, — заявил он, улыбаясь.
— Пошли, - процедил Адриан сквозь зубы, — я посмотрел расписание.
Егор все с такой же довольной улыбкой двинулся следом.
Естественно, урок уже начался, когда они вошли в класс, предварительно робко постучавшись. Преподавательница, та самая, с которой Егор разговаривал в коридоре, стояла возле доски. Она пристально посмотрела на двоих опоздавших, усмехнулась уголком губ:
— Для вас закон не писан, господа искатели?
«Она ледяная, — понял Егор, — совершенно точно ледяная!» Он почувствовал это, ощутил также естественно, как то, что за окном – утро. Словно это было частью него – чувствовать стихию.
— Мы… - Адриан чуть замялся и прикусил губу от волнения. — заблудились, — нашелся он с ответом.
— А мне кажется, — сказала преподавательница, — что искателю Кирину стоило бы научиться более экономно распоряжаться своим временем, — Егор вдруг почувствовал, что она на него не сердится. Вот ни капли. Но в то же время указывает ему на его место. Ну что же. Стоит признать – она права.
— Лариса Андреевна, простите за опоздание, разрешите войти, — степенно и с достоинством произнес Адриан.
Егор покосился на него в немом удивлении. На его месте, он бы постарался протараторить фразу, быстрее избавиться от необходимости извиняться и терпеть на себе испытующие взгляды одноклассников. Однако Адриан произнес эти слова так, будто они выставляли его в лучшем свете, а не наоборот.
— Проходите и займите свободные места, — сказала Лариса Андреевна, и Адриан с Егором послушно уселись на единственную свободную парту – последнюю в ряду у окна.
— Откуда ты знаешь ее имя? — шепотом поинтересовался Егор.
— Знаю, — передернул плечами Адриан, — молчи, а то рассадят.
Егор быстро кивнул и отвернулся. Если Адриан боится, что их могут рассадить, то значит ему не все равно, как сложится их странная дружба.
— Что за урок-то? — снова шепотом поинтересовался Егор.
— Искусство каллиграфии, — недовольно ответил Адриан, раскрывая чистую тетрадь.
Каллиграфия – это же писать что-то, да? К своему стыду Егор забыл, что обозначает это слово, но постарался сделать вид человека, который прекрасно разбирается в предмете и нисколько не смущен своим опозданием.
— Я рассказала вам, что вы будете изучать в течение нескольких лет, — приятным и спокойным голосом произнесла Лариса Андреевна, - а теперь вы расскажите мне, зачем вы будете это делать.
Никто не поднял руки. Видимо, искатели Льда не считали нужным учить что-либо. Егор на свою беду не удержался от зевка и, конечно же, тут же попал под пристальное внимание преподавателя.
— Искатель Кирин? — обратилась она к нему, резко обернувшись, и в этом жесте было что-то от хищной птицы.
— Я… - Егор послушно поднялся с места и замер, глядя себе под ноги. К чему чародею учиться писать, когда этим навыком они и так овладели в простой начальной школе, он не знал.
— Тебе нужно больше спать, Егор, —- покачала она головой, — тогда ты возможно, будешь улавливать хоть что-то на уроках.
— Я не сплю, — вскинулся Егор, — я просто… ну, ладно, - он глубоко вздохнул. Весь класс оглянулся и уставился на сына народного героя, ожидая интересного представления. Егор ощутил, как тошнота подкатывает к горлу, а колени предательски дрожат.
— Это нужно, чтобы писать магические книги. Чтобы читать магические книги и учить рунический в дальнейшем, — раздался спокойный голос с первой парты. Говорила Адель Лермак, сестра Яна, смуглая девчонка с двумя туго заплетенными косичками. Она даже не обернулась, смотря прямо на преподавательницу. Та встретила ответ Адель с одобрением, улыбнулась и даже изобразила аплодисменты.
— Молодец, искательница! Как тебя зовут?
— Адель Лермак, — отчеканила девчонка, будто она преданный солдат, отвечающий своему командиру.
— Хорошо, что ты знаешь ответ, Адель. Плохо, что выкрикиваешь, не подняв руки. Егор Кирин – два, Адель Лермак – пока четыре. Балл снижаю за выкрик. К концу уроку я объявлю оценки, и если вы двое никак не повлияете на ситуацию, то она останется столь же… хм… неприятной для вас обоих.
— Итак, каллиграфия. Это умения нужно чародею прежде всего, чтобы грамотно излагать свои мысли.
— Планшеты давно изобрели. И клавиатуру, — сказал толстый мальчишка на второй парте. Он сидел прямо за Адель.
— Верно, искатель Греков, ты прав, — преподавательница подняла указательный палец, делая акцент на его словах.
— Нельзя напечатать ни один пасс, ни одно заклятие, ты, дубина, — прошипел сидящий с ним Чак Нейман.
— Верно, Чак, нельзя. Еще раз обращаю внимание, что за выкрик снимаю бал с вашей личной оценки. С третьим замечанием я сниму балл с общей отметки класса за урок.
Класс притих, наблюдая за преподавательницей и ловя каждое ее слово. Отметка за урок выставлялась каждому классу, а по итогам всех классов одной стихии за день оценку получал лордус. Таким образом, соревновательный дух помогал поддерживать дисциплину.
Остаток урока Егор просидел, стараясь быть послушным, хотя ему явно не хватало терпения. Он постоянно ерзал на месте и пытался выглянуть в окно, за которым была видна серая водная гладь и больше ничего. «Странно, - подумал он, - вокруг Атрума вода. Сплошная вода, а водной стихии нет, есть только лед. Разве это не удивительно?»
— Искатель Кирин, — преподавательница снова обратилась к нему, — покажите мне свою тетрадь, пожалуйста.
Егор вздрогнул и опустил голову – показывать ему было нечего. Ни одной записи он так и не сделал. Оставалось только ждать справедливого наказания.
Но когда Лариса Андреевна подошла ближе, то Егор с удивлением увидел, что в его тетради появились аккуратные записи, сделанные ровным красивым почерком. Сам Егор так писать не умел. Преподавательница слегка смутилась, но быстро нашлась и ободряющее похлопала Егора по плечу:
— Ты молодец. Ставлю пятерку классу за урок.
Под одобрительный гул ледяных искателей пятого класса раздался звонок. Егор, пунцовый от стыда, выскочил за дверь и замер у стены, слушая как бешено колотится сердце в груди. Он прекрасно понимал, что если бы сейчас его класс получил двойку, то уже к вечеру весь лордус бы знал о его промахе. Его положение в новом коллективе весьма шатко на этом этапе, а так и вовсе бы упало ниже плинтуса. Егор усмехнулся. Как бы там ни было, похоже, что его странный друг снова ему помог.
— Адри! —окликнул он выходящего из кабинета Адриана.
— Меня зовут Адриан. Запомни. — Тот был собран и угрюм.
— Спасибо, — радостно улыбнулся ему Егор.
— Если ты думаешь, что я старался для тебя, — Адриан сделал выразительную паузу, — то глубоко заблуждаешься. Я спасал свой лордус, не более того.
— Но... как? — Егор был настолько искренен в своем восторге, что Адриан смягчился:
— Заклинание подобия, вот и все. Правда, о своей тетради теперь можешь забыть, — Адриан усмехнулся.
— В смысле? — Егор встревоженно посмотрел на свой рюкзак.
— Ну... переписать все придется заново. И может, не только каллиграфию. В общем, сам виноват, — Адриан развернулся и ушел, ни разу не оглянувшись.
Егор полез в рюкзак и тут же ощутил, как его рука стала противно мокрой. Он вытащил ее и уставился на свою ладонь в недоумении. Вода… Просто вода.
И в этой воде все его тетради и учебники! Какой ужас!
Он торопливо расцепил склеившиеся от влаги листы тетради по каллиграфии и увидел, что надписи оплыли и почти пропали. Они просто превратились в лед.
А лед, естественно, растаял.
Но это совершенно не испортило настроения Егору – напротив, он, весело подскакивая, понесся по коридору на следующий урок, думая, что стихия определенно права, определив его к ледяным. А как бы еще такой интересный человек, как Адриан Соколовский, мог стать ему другом?..