Две исполинские статуи на входе в Теневую секцию… спали. Они были окаменевшими, одетыми в штаны-шаровары и остроносые туфли. Один ифрит склонил голову так, что кольцо в его носу доставало до груди, второй, запрокинув голову,прислонился к стене затылком. Если бы они не были каменными, Егор уверен, что услышал бы сильный храп.
Но камни, как известно, не храпят.
Аккуратными шагами искатели перешли черту библиотеки, за которой и начиналось все самое запретное, а значит, манящее и интересное.
Однако, спустя пару секунд, Егор не смог сдержать разочарованного вздоха. Теневой сектор библиотеки оказался точно таким же, как и любой другой. Мрачным, пыльным и захламленным. Ну может, более мрачным, более пыльным и более захламленным, так как сюда после войны заходили редко и по особому допуску.
Прошло около получаса старательных поисков и взаимного пыхтения («Интересно, ему же тоже интересно! Вон, весь свой лоск растерял и довольный роется в книгах, периодически почесывая нос, чтобы не чихать от пыли!»), но книги под названием «Наследие Никодима Ледяного» не обнаружилось. Ну, конечно, Никита Неверов ее же не нашел, почему Егор решил, что у него получится? Он не решил. Он просто знал. Каким-то шестым, седьмым, десятым чувством ощущал, что книга важна. Толком не понимая, зачем ему это, он знал, что обязан разыскать древний фолиант и разгадать тайну. И, похоже, это уже не просто любопытство мальчишки, который любит совать свой малолетний нос не в свое дело.
Егор был уверен, что сейчас находится на том месте, что указано крестиком на карте. А вообще, кто сказал, что карта верна?
— Ничего нет, Кирин, — Адриан зевнул во весь рот. — Пошли отсюда.
— Ага, — Егор тоскливо мотнул головой, признавая свое поражение, — пошли.
Было обидно, безумно обидно, что тайна обернулась пустотой. Пусто. Ни книги, ни таинственных заклинаний, ни чар. Ничего. Скорее всего, старшекурсники искали что-то несуществующее из разряда легендарных вещей, которые ищут, но не находят. И когда он уже собирался переступить черту Теневого сектора, то внезапно услышал мелодию. Тихая и мистическая,она доносилась из темноты.
Музыка заползала внутрь, обволакивала разум, заполняла каждую клеточку тела и души Егора Кирина. В музыку постепенно вплетались слова. Мальчик с ужасом осознал, что понимает этот голос. Он слышал, о чем поет некто в темноте. Наследие Никодима дожидалось того, кто поймет. И время пришло.
Холодный липкий ужас сковал по рукам и ногам. Похоже, что Адриан ничего не услышал, он стоял в двух шагах и терпеливо ждал, когда же Егор уже перешагнет черту и окажется в обычном секторе библиотеки. Стоял, чуть склонив набок голову – привычный знакомый жест.
— Адриан, надо уходить, — сдавленно прошептал Егор. Он хотел только одного. Убраться отсюда подальше.
— Ну, так пойдем, — спокойно ответил тот, не задавая лишних вопросов.
Но уйти у них не получилось. Один из ифритов, уже вполне проснувшийся и оттого мрачный, преградил им путь своим страшным кинжалом с зазубренным лезвием. Сталь холодно поблескивала в темноте, как бы намекая, что это вовсе не камень.
- Вам нет хода тут, искатели! – проговорил ифрит глухим голосом с сильным акцентом.
Егор с Адрианом переглянулись, однако не спешили покидать невидимое пространство шапки-невидимки.
- Мы и не хотим войти, - храбро сказал Егор, - мы хотим выйти.
- Хода нет! – упрямо повторил ифрит и выдохнул облачко дыма.
- Но ты не видишь нас! – возмутился Егор.
- Не вижу… - покорно согласился ифрит. – Старый стал, слепой совсем, - прибавил он жалостливо.
- Ну, значит, нас нет, - попробовал схитрить Егор.
- Хода нет! – пробасил ифрит и покосился на коллегу, и не думавшего просыпаться.
- У нас доступ, о мудрейший, - нараспев сказал Адриан, и Егор воззрился на него в немом удивлении. Откуда это напыщенное «мудрейший»? О чем это он вообще? ...
- Да? – в голосе ифрита послышалось сомнение. Он задумчиво потеребил кольцо в носу. – Но как я увижу твой доступ, если я и тебя-то разглядеть не могу? – резонно заметил он и выставил кинжал во второй руке. На всякий случай.
- Только такой умный и мудрый, как ты сможет узреть его, - спокойно ответил Адриан.
- Давай, – вдруг сказал ифрит безо всякого акцента, - валяй. Скука тут сиднем сидеть – спасу никакого нет.
Егор аж подпрыгнул на месте от удивления, настолько странно прозвучали слова этого существа.
- Мы зашли, уважаемый. А значит, допуск у нас был.
- Я, может, спал, - обиженно протянул ифрит, уже настроившись на что-то интересное. А интересное обернулось пшиком.