Для изгоняющих чар они рассматривали два заклинания. Если она объединит их основы, получится два заклинания от одинаковых рун за раз.
Ей нужно только не касаться палочкой других рун на пальцах, и, возможно, у нее хватит энергии. Ну, или ее рука взорвется.
Гермиона поднялась на ноги и приложила все силы, чтобы оттолкнуть женщину, которая собиралась наступить на голову Малфоя. Подползла к его плечам и выпустила блокирующее заклинание. Это дало время на то, чтобы схватить его за руки и оттащить на три шага назад прежде, чем толпа начала на них наступать.
Гермиона присела на корточки. Ее руки дрожали, когда она подтягивала Малфоя за плечи к своей груди. Она обхватила его двумя руками, а потом рывками отползала назад, таща его за собой. Гермионе казалось, что она находится в море во время шторма и отчаянно сражается с ударами и завихрениями волн в попытке добраться до воздуха. Малфой мертвым грузом тянул ее ко дну, но она ни за что не хотела его отпускать.
Мощный мужчина врезался в нее сбоку, и она клацнула зубами, когда голова откинулась в сторону, а тело содрогнулась от удара. Ноги заскользили вбок, и она чуть не отпустила Малфоя. Она поставила ноги шире, чтобы удержаться, и подтащила его к себе. После потянулась за палочкой, чтобы выпустить блокирующее заклинание и разогнать толпу, которая мешала ей подобраться к стене.
Кто-то схватил ее за запястье, которое она прижимала к груди Малфоя. Ей показалось, что он, наконец, очнулся, но потом запястье крутанули, и она услышала, как что-то в нем щелкнуло. Гермиона закричала и попыталась вырвать руку, по которой начала разноситься боль. Малфой съехал вниз, а она выпустила блокирующее заклинание, пока клинок не отрезал ей руку. Мужчина отпустил ее, отлетел назад, а Гермиона завалилась вперед.
Она упала сверху на Малфоя и почувствовала, как кто-то упал на нее. Гермиона сбросила его с себя, прижала руку к груди и легла на спину рядом с Малфоем. Блокирующее заклинание ударило по мужчине за секунду до того, как ей в грудь успел вонзиться клинок. Гермиона задыхалась и ждала смерти или боли, но ничего из этого не последовало.
Мужчина снова замахнулся клинком, но Гермиона поднялась на локтях и отползла в сторону. В нем что-то изменилось, едва заметно, но все же. А она почувствовала острую боль, взорвавшуюся в груди сбоку. Кончик клинка окрасился в красный. Она схватилась за спину какой-то женщины и, применив невероятные усилия, подтянулась вверх и встала на ноги. Воспользовавшись магией против магии.
Магия против магии.
Гермиона направила палочку на мужчину, но заметила еще двоих за его спиной, и ее рука дрогнула. Она убрала указательный палец и мизинец с палочки, судорожно вздохнула, и прокричала связку из двух заклинаний. Как только закончила произносить слова, поняла, что забыла про важный элемент.
Шар красного цвета вспыхнул вокруг ее руки, а потом как бы снова растворился в коже.
Когда он вошел ей в руку, она почувствовала, будто ей сломали все кости. Боль раздалась в руке и побежала по венам, а из груди ее вырвался неистовый крик. Казалось, что внутри все горит, словно ее магия отторгает ее же тело.
Сознание возвращалось к ней медленно. Она двигалась, ее бросало из стороны в сторону, кто-то ударился о нее, но она ничего не почувствовала. Звук был приглушен и шел откуда-то издалека, как разговор, который ты слышишь из другой комнаты. Собственное дыхание доносилось до нее сквозь некую плотную пелену подобно порывистому ветру. Сплошная глубокая боль отдавалась во всем теле, она чувствовала щекой холод камня. Чья-то нога наступила ей на спину между лопаток, пальцы ударили по щекам, а потом кто-то схватил за волосы.
Ее подняли на ноги, и размытым зрением она увидела троих мужчин и их мечи. Шум толпы вернулся и начал нарастать. Но теперь ей казалось, что они бегают вокруг нее. Гермионе пришлось трижды сглотнуть, чтобы протолкнуть слюну через пересохшее горло.
Клинок коснулся подбородка, мужчина перед ней широко улыбнулся, обнажив десна. Он отвел клинок назад, оставив быстрый болезненный порез у нее на подбородке. Гермиона крепче сжала палочку и убрала безымянный палец и мизинец. Она не может рисковать и произнести блокирующее заклинание, когда только одно из них работает дольше секунды — ей нужна вся энергия.
Пока мужчина говорил с ней на незнакомом языке, она трижды повторила про себя слова, так уверенно, как только смогла. Немного помедлила, но этого оказалось достаточно, чтобы лезвие клинка опустилось ей на горло, после чего она прокричала заклинание.
Столп золотисто-фиолетового цвета вспыхнул у нее перед глазами, она почувствовала ветер на коже, когда сила заклинания отбросила ее назад. На ее пути не было никаких тел, и это последнее, что она поняла, прежде чем удариться о стену. После чего ее снова накрыла темнота.
========== Глава 16 ==========
Вода бежит. Капает. Нет, в этом нет смысла. Должно быть, это что-то… Гермиона хотела открыть глаза, но веки ее дрожали, тянули и норовили снова закрыться. Какой-то свет мерцал в темноте и сбоку от лица Малфоя, которое она увидела, отозвавшись на прикосновение. Он хмурился, на лбу проступили морщины. Он был сосредоточен на чем-то сбоку от ее груди.
Она почувствовала, как что-то отслоилось от ее кожи, а потом — дрожь от прикосновения холодной ткани и покалывание боли. На нее нахлынули воспоминания, и она закрыла глаза. Она вспомнила, как вытаскивали клинок из ее груди. Значит, заклинание сработало. Или же она была мертва, а Малфой сейчас решал, как спрятать ее тело, чтобы…
Гермиона втянула воздух и, движимая инстинктом, попыталась отвернуться от боли, но Малфой толкнул ее в плечо, возвращая на место. Видимо, она все еще жива. С бадьяном пришло ощущение чего-то пузырящегося и тянущего, и она сжала зубы, зная, что скоро оно пройдет.
— Твоя грудь.
Это ее голос? Казалось, она говорит через дыру в шее.
— В порядке.
— Бадьян?
Она просто пыталась говорить.
— Да. Я бы сделал это раньше, но было много крови… бадьян не сработал бы. Я не хотел использовать заклинания, которые требуют длительного воздействия или слишком много магии.
Она открыла глаза и тяжело сглотнула. Он посмотрел на нее. Свет от свечи сделал его яркие глаза темно-серыми — цвета грозовых туч. Они выражали эмоции, которым она все равно не могла дать название.
— Пить хочешь?
Она кивнула, а он снова посмотрел ей на грудь и протер тканью. Он слегка прищурился и исчез из ее поля зрения.
С большим трудом, словно продираясь сквозь тину, Гермиона подняла руки.
Приподняться на локтях было еще сложнее, поскольку запястье резануло острой болью.
Малфой протянул ей золотистый кубок, и она вопросительно на него посмотрела. Он всю кухню притащил в своей сумке? Он неверно истолковал ее взгляд, а может, и нет, потому что отставил кубок и взял Гермиону за плечи. Боль усилилась, и она прикусила губу, чтобы сдержать стон. Он повернул ее в сторону так, чтобы она могла левым плечом опереться о стену.
— Спасибо.
— Держи, — он протянул кубок, она приняла его и без промедления начала пить.
— Спас… — она открыла рот, но заметила три бутылки для воды. Одна была разбита в дребезги, во второй, с подбитой боковиной, воды было на донышке, а у третей отсутствовала половина. — Что случилось с бутылками?
— Они разбились в твоей сумке. Осталось только одно зелье бодрости. Карта разодрана в клочья, из еды — только твои фрукты. Книги высохнут, хотя я не понимаю, где ты собираешься найти время для чтения. Пергамент с рунами превратился в пергамент с чернильными пятнами.
Гермиона испустила поверженный возглас, закрыла глаза и прижала пальцы ко лбу.
— Это ужасно, — она посмотрела на Малфоя и опешила, заметив, что он без рубашки. Как она не заметила этого раньше? — У нас э… как минимум, у нас есть бадьян. И мы живы, и уверяю тебя, я не была сильно оптимистична в том, что мы их сохраним… тогда. Как долго я была без сознания?