Малфой пожал плечами, и она посмотрела, как двигаются его мышцы, а потом перевела взгляд на порез на его груди.
— Я очнулся примерно час назад. Не знаю, сколько до этого мы были в отключке, или почему магия отступила.
Гермиона фыркнула.
— Отступила? Скорее, не раз пыталась убить нас, пинала, кричала и разбрасывалась клинками, — она снова посмотрела на его грудь. — Ты уверен, что использовал достаточно…
— О чем ты, Грейнджер?
Он смотрел на нее с подозрением. Он всегда так смотрел перед тем, как сменить выражение лица на удивление.
Она не могла вспомнить момента до этого, когда ей приходилось прикладывать так много усилий для разговора.
— Что с тобой случилось? Когда я тебя нашла, ты был без сознания, и у тебя был порез. Магия не работала. Блокирующее заклинание действовало только пару секунд, изгоняющее — лишь на маленькие участки магии или не давало им нас трогать всего несколько мгновений.
— Я был ослеплен светом и меня полоснуло клинком. Я выпустил изгоняющее заклинание и упал… Не знаю, что случилось после. Как ты ее остановила?
— Похоже, тебя ударили по голове. У тебя тело болит? Они падали на нас, спотыкались о нас, и я никак не могла их остановить. Я пыталась подтянуть тебя к стене, но… толпа людей, они бежали и толкались. А потом появились мужчины. Они сломали мне запястье, — она бросила на свое опухшее и посиневшее запястье уставший и растерянный взгляд, словно оно принадлежало не ей, а кому-то, о чьих неудачах она только слышала. — Прости.
— Это… — Малфой выглядел хмурым и искренне пораженным.
Может быть, потому что не знал, что ответить. Или не понимал, как все закончилось.
— Я, э-э… Так что да, заклинания не работали, и я вспомнила про то другое, которое мы обсуждали в библиотеке. Какими сильными они будут, если их объединить. И что это рискованно, потому что не ясно, сможем ли мы протянуть такое количество магии через маленькие руны, сможем ли соединить, и так далее.
Малфой встал — он сидел на корточках возле сумок, и Гермиона пробежалась взглядом вниз по его груди, а потом перевела глаза на пол.
— Ты сделала это? Соединила их? Ты могла разорвать себя на части или убить нас, или сделать…
— У меня не было выбора, — она пыталась звучать решительно, но голос сипел и хрипел. — Если бы могла выбирать, то не делала бы этого. Я не могла справиться в одиночку. Мы и вдвоем не факт, что справились бы. Ты был ранен и без сознания, тебя пришлось бы тащить, а мне это было не под силу. Толпа была слишком плотной и сильной. Я должна была сделать что-то, чтобы нас спасти.
На его лице появилось странное выражение, которое она прежде никогда не видела. И сейчас не знала, стоит ли смотреть на Малфоя, чтобы разгадать его, или же просто отвести взгляд.
Она посмотрела вниз и заметила рядом с собой палочку.
— Сначала не получилось. Я забыла добавить в конце «эйвла», но поняла это позже, сначала ничего не было, а потом… Мне казалось, что меня испепелит. Думала, мы оба обречены. Но затем я попробовала еще раз, меня откинуло назад, ударило о стену… Похоже, сработало.
Он молчал. Ничего не говорил, ничего не трогал, совсем не двигался. Она подумала, что ей нужно посмотреть на него, рассмотреть выражение лица, разобрать по частям, пока не поймет, что он чувствует. Но она была слишком уставшей, и когда ее глаза закрылись, она больше не смогла их открыть.
***
Не открывая глаз Гермиона потянулась и почувствовала, как легкая дрожь пробежала по спине. Она сменила положение тела, вытянула ноги и повернула голову. Тело по-прежнему болело, но если не считать запястья, чувствовала она себя куда лучше, чем могла ожидать.
Свет от свечи бликами бегал по векам, она медленно открыла глаза, потерев их. С помощью правой руки и, не опираясь на стену, она приняла сидячее положение; мантия, которая накрывала ее, съехала к коленям. Какое-то время она просто на нее смотрела, позволяя мыслям прийти в порядок, а потом взглядом поискала Малфоя.
Она слегка дернулась, когда заметила его сбоку от себя рядом с разбитыми бутылками. Он сидел, скрестив ноги, подбородком опираясь на руку, указательный палец был прижат к нижней части носа, а большой — к щеке. Он хмурился и неотрывно смотрел на нее, как какой-то маньяк. Когда она посмотрела в ответ, он даже не притворился, что это не так, и не отвел взгляд.
Он до сих пор был без рубашки. На плечах, груди и ребрах виднелись синяки. Еще один был на животе возле правого бедра. Он поднял с колен руку и двумя пальцами подтолкнул к ней яблоко. Она подняла его и провела большим пальцем по кожуре, шершавой от грязи.
— Ты спал? — спросила она.
— Я не устал.
— Как долго я спала?
Он посмотрел на свечу — та была целой, когда она заснула, сейчас же отсутствовала четверть. Значит, прошло несколько часов.
— Какое-то время.
Ей хотелось узнать, смотрел ли он на нее так все эти часы, но, учитывая прошлые привычки, у нее не было на это прав. Она заметила, что он надорвал ворот ее рубашки вместо того, чтобы поднять, когда ему нужно было добраться до раны на груди. Это значило, что мест для разглядываний было не так много. Для нее это многое значило.
— Не верю, что ты не устал, — сказала она. — Нет, реально не получается. Тебе нужно поспать.
— Если бы я хотел, то поспал бы.
Она сжала губы и отправила яблоко катиться обратно к нему.
— То есть если сейчас здесь появится видение, ты будешь в состоянии сначала выпустить, допустим, три изгоняющих, а потом сможешь пробежать пару дюжин коридоров?
Он не ответил, а она хмыкнула и встала на ноги. Если бы он видел… Гермиона остановилась, когда заметила, что Малфой тоже встал. По его лицу пробежало странное выражение, и она решила двигаться медленней. Как перед большим неизвестным животным, обладающим убийственными способностями, но не знающим, как ими пользоваться.
Боковым зрением наблюдая за его размытой фигурой, она подошла к кубку. Осторожно взяла в руки, стараясь не пролить воду. Может быть, Малфой был напуган. Он был оставлен на откуп темной магии, в таком положении вряд ли кому-то хотелось оказаться. Особенно, когда ты не можешь защититься, потому что находишься без сознания.
— Я думала, ты умер, — сказала она, хоть и не была уверена в том, что вообще должна это говорить. — На самом деле я о тебя споткнулась, прости. Все эти люди врезались в нас, а ты все не двигался. Я не сразу нашла твой пульс, меня опрокинуло назад. Мне было так… страшно. Я была в дикой панике, в ужасе.
Она выпила половину кубка и поставила его обратно. Она хотела выпить все, но это была их единственная вода на неопределенный срок.
— Но потом я его почувствовала, твое сердцебиение. Вот тогда и поняла, что мы со всем справимся. Не знаю как, но выберемся, найдем выход. Всегда есть выход, Малфой. Пока мы оба живы, а мы живы. Это важно.
Она не думала, что после ее слов он сразу ляжет спать, но, по крайней мере, надеялась, что он усядется и перестанет на нее пялиться. Тем не менее, он не перестал. Она как раз собралась отвернуться, как он пошел к ней. По-видимому, большое неизвестное животное оценило ее, а затем приняло решение, которое началось с покачивания плечами и уверенных шагов. Решимость сменила странное выражение на его лице, и Гермиона застыла как вкопанная.
А зебры к этому моменту уже принимаются бежать? Вряд ли ждут, пока на них прыгнут.
Малфой пальцами скользнул по ее челюсти, и большим коснулся лица с другой стороны, прежде чем усилил хватку настолько, чтобы не дать ей отвернуться. Гермиона шумно сглотнула, когда увидела, как его взгляд опустился к ее губам. Он слегка коснулся рубашки у ее бедра, после чего схватил ткань и сжал в кулак.
Так, хорошо. Пока ей все нравится.
Он снова посмотрел ей в глаза, и она потянулась здоровой рукой, желая обнять его за шею. Он наклонился вперед, а она закрыла глаза, чувствуя, как учащается сердцебиение еще до того, как он ее поцеловал. Желудок совершил кульбит и мурашки побежали по телу, поскольку Драко даже не попытался быть нежным.
Он целовал ее, не сдерживаясь, языком проникая в рот сразу же, как она разомкнула губы. Удерживая ее за подбородок, он мог полностью контролировать поцелуй, и впервые она этому не сопротивлялась. Она скользнула рукой в волосы Драко, и он покачнулся, прижимаясь к ней бедрами. Она ногтями царапнула кожу головы, пальцами вцепившись в пряди волос, и почувствовала его довольное урчание. Он убрал руку с ее бедра и обнял за талию, натягивая блузку на груди. Уперся кулаком ей в спину и притянул к своему излучающему тепло телу.