Его глаза были такими же широко распахнутыми, как и ее, и она нашла в них то, что не дало ей сорваться в пропасть, на краю которой она сейчас балансировала — его взгляд; он смотрел на нее так, словно если она отведет глаза, все вокруг рухнет.
Не сказав ей ни слова, он наколдовал воздушный пузырь вокруг ее головы и, не выпуская из объятий, опустил обратно в воду. Она зажгла палочку, и сквозь мутную воду увидела ноги Джастина, двигающиеся впереди. Она сжала зубы и расправила руки в воде, в груди все еще не утихала паника. Казалось, будто ее запястье в огне, и она поняла, что не будь сейчас под водой, то разрыдалась бы. Тем не менее, она все равно оттолкнулась и поплыла вперед.
Руническая магия пронзала воду словно пули, оставляя за собой вспышки сияющих шлейфов.
Инферналы и змеи наполняли воду вокруг, но сколько бы магии они вчетвером не отправляли в их сторону, те все равно продолжали прибывать. Гермионе казалось, что она погружалась глубже каждый раз, как выпускала заклинание, все тело пульсировало адреналином.
Ноги Джастина исчезли из вида, и у нее было только мгновение, чтобы разглядеть впереди стену, как она уже провалилась сквозь камень. Она взмахнула руками, прижимая ладони к сухому камню, а затем взмыла в воздух. Ее ослепила сияющая белизна, она шумно упала на землю, сжатый воздух с писком вырвался из легких.
— С дороги! — закричала Падма.
Гермиона повернулась и вскрикнула, когда, неосторожно прижимая руку к телу, она задела запястье.
Она услышала, что Малфой приземлился туда, где она только что была. Он втянул воздух, а потом выпустил его с потоком ругательств. Гермиона подняла свое промокшее тело на ноги и пошатнулась назад, когда зажмурила глаза сильнее, чем было нужно. Она повращала ими, пытаясь немного уменьшить жжение от света, а потом слегка их приоткрыла. Ее спина уткнулась во что-то твердое, и она дернулась вперед, сжимая в руке палочку. Это что-то снова ударило ее по спине, а потом медленно начало подталкивать. Гермиона выставила руку и почувствовала стену.
Стены задвигались.
— Бежим, бежим, бежим! — закричала она срывающимся голосом, и никто даже не спросил зачем.
В любую секунду она ожидала чего угодно — руку, когти, клыки, впивающиеся в горло. К этому моменту ей удалось открыть глаза наполовину, но был только свет, который ослеплял больше, чем тьма. Она слышала, как сзади выругался Малфой, и поняла, что всего остального ему уже было достаточно, и только не хватало еще и двигающихся стен.
Она инстинктивно взглянула на него и чуть не отпрянула. Все, что она могла видеть, — слабый розовый цвет его губ и щек, черные радужки на свету стали серыми. Он повернулся боком, и через два яростных удара сердца она почувствовала, как стены коснулись ее плеч.
Камень зацепился за носки ее обуви, и она упала, когда где-то впереди раздался громкий скрежет. Малфой упал на нее сверху, хорошенько приложив к земле, а затем давление прокатилось по ним обоим, и Малфой хмыкнул ей в ухо. Падма вскрикнула от удивления, когда упала на них, и Малфой поспешил встать. Гермиона с трудом поднялась на ноги, уверенная, что стены вот-вот сомкнутся, но вокруг них оказалось широкое свободное пространство.
— Не останавливаемся! — закричал Джастин. — Малфой, дверь! Малфой, дверь!
Принявшись бежать, Гермиона никак не могла понять, что он имел в виду, но вскоре послышался скрежещущий звук. Камень терся о камень, и либо на них рушился проход, либо один из его концов закрывался. Груды обломков и раскрошенных камней завалили коридор, зацепив за ноги, но она не слышала, чтобы кого-то раздавило.
Гермиона ударилась головой о стену и начала хватать воздух ртом, ощупывая ту в поисках выхода. Она почувствовала давление чьих-то пальцев — судя по их длине, это была Падма, — и схватилась за запястье. Падма медленно отодвинулась в сторону, дернула Гермиону и издала торжествующий вопль, когда они устремились через сужающуюся щель.
Гермиона повернула, и свет исчез, из-за чего перед глазами начали скакать красные пятна. Джастин пытался протиснуться в щель, которая все сужалась — стена оставалась твердой даже несмотря на его изгоняющее заклинание. Гермиона издала сдавленный звук и схватила его, Малфой протянул руку над ее плечом, чтобы ухватиться за руку Джастина, которую тот держал над головой. Они уперлись пятками в землю и дернули назад — и в щель пролезло все, кроме его ноги, когда они все повалились на пол.
— Поверни ногу! — выкрикнул Малфой.
— Я не… — закричал Джастин, когда что-то затрещало. Секундой позже Малфой дернул его, полностью вытащив.
Джастин втянул воздух и снова закричал, сухожилия на шее вздулись. Он оттолкнулся, сделал еще один вдох и потянулся к ноге, но сразу же отвернулся, и его вырвало на пол. Малфой откинулся назад, как будто рвота каким-то образом могла отскочить от пола, перелететь через Джастина и приземлиться на него.
— О боже, — выдохнул Джастин. — Я умираю.
Гермиона быстро покачала головой, не решаясь посмотреть на его ногу.
— Нет, но, судя по звуку, перелом у тебя очень серьезный, — она потянулась и провела рукой по его волнистым волосам. Нельзя было понять, кто из них дрожит, возможно, они оба дрожали. — Просто дыши. Уже через мгновение сработает защитный механизм организма.
— У нас проблема. — Падма копошилась в сумке в поисках чего-то, а Гермиона зажгла палочку, чтобы понять, где они находились. — Пусто. Там есть проход, но…
— Нет, — Гермиона посмотрела на квадратный вход в округлую комнату. — Должно быть, это она. Та самая комната.
Падма похлопала ее по локтю, протягивая пузырек, Гермиона посмотрела на него, а потом взяла.
Она чувствовала, как зелье бодрости спускается к желудку, и в следующую минуту волна покалываний прошлась по конечностям.
— Но комната пуста.
— Поднимите меня, пожалуйста.
Гермиона сделала шаг вперед, но Малфой ее опередил и подал руку Джастину, а потом поднял того на ноги. На ногу. Щеки Джастина были ярко-розовыми, и он выглядел заторможенным, когда взял зелье у Падмы.
— Там руны, — пробормотал Малфой. — В центре комнаты.
Гермиона повернула голову, чтобы посмотреть, но не успела она их увидеть, как в комнате замерцало видение, и свет от трех палочек осветил полную тварей комнату. Гермиона сделала три шага назад, даже не задумываясь о том, чтобы удержать свои позиции, спиной ударилась о замкнувшуюся ранее стену и узнала некоторых из них — видела их в замке и в проходах, но сейчас те были больше, а размер клыков равнялся ее руке.
Прямо перед входом стояло пять серых и полосатых животных, их спины достигали ее бедер, по обе стороны от челюстей свисали клыки. Животные сгорбились, царапнув по камню изогнутыми когтями, и Падма выдохнула слово, которое заставило всех как один поднять палочки.
Звук от скрещенного заклинания утонул в реве коричневого животного в центре комнаты, но золотисто-фиолетовый столп света взорвался в мордах тварей, когда они ринулись вперед. Пульсирующая сила заклинания отбросила Гермиону к стене словно ураганный ветер, и казалось, что она потратила все оставшиеся силы, чтобы его сотворить.
Из пространства вокруг исчез свет и звук, четыре пары ног подкосились и все они рухнули на землю. Приглушенное тяжелое чувство, появившееся в ней, заставило ее сравнить себя с мешком с камнями. Ее мысли были нечеткими и вспыхивали в голове какими-то неясными словами, а страху потребовалось несколько секунд, чтобы пробиться сквозь изнеможение. Она открыла глаза и увидела, как свет от единственной палочки осветил комнату.
— Нам нужно идти, — произнес Джастин хриплым и срывающимся голосом. — Они вернутся.
Гермиона с трудом поднялась на ноги, помогая себе одной рукой, и схватила Падму за локоть, когда та снова осела.
— У нас есть еще зелье бодр…
— Один пузырек, — выдохнула Падма и прижала его к руке Гермионы.