— По семье не скучаешь? — продолжала приставать с вопросами Сандра. — Если верить твоему папе, у вас такая дружная образцовая семья…
— Да, моя Летняя госпожа, она дружная — как сплоченный рабочий коллектив. Сильной привязанности между нами никогда не было… Но в то же время не было никакой жестокости, никаких лишних сложностей. Папа управляет семьей так же, как своим торговым предприятием. Я по ним не скучаю. Наверное, это может показаться странным, но мне гораздо больше не хватает моих близких из прошлой жизни. Я слышала, с носителями МТ это бывает.
— Разве ты не можешь найти их, как Сабари нашел свой бывший дом и кастрюлю с кредитками?
Упомянув Сабари, Сандра усмехнулась, Лидия тоже улыбнулась:
— Видимо, я помню свое прошлое не так хорошо, как Сабари, моя Летняя госпожа. Тем более что жила я тогда в Танхале. Вряд ли я смогла бы кого-то узнать, даже если они до сих пор живы. Хотя, одного человека узнала бы наверняка, я буквально вижу его мысленно… Жаль, не умею рисовать. Но я бы не хотела снова с ним встретиться, меня с ним связывали сложные и мучительные отношения. Думаю, он давно умер.
Сандра слушала с заинтересованным выражением на лице, поощряя ее говорить дальше. Залман допил кофе и рассеянно разглядывал листья и розы на полированной, кое-где поцарапанной столешнице.
— Мне в последнее время часто снится мой старший брат из той жизни, как будто мы с ним разговариваем, но о чем — не помню. Это началось после того, как я побывала в Танхале. Брата я очень уважала и любила, мне его не хватает больше, чем братьев и сестер, которые есть у меня в этой жизни.
— А мне приснились вы, — водя пальцем по инкрустированному дубовому листу, сообщил Залман, не понимая, с чего это вдруг его потянуло принять участие в беседе, да еще с Лидией.
Девушка смутилась и умолкла, зато Сандра тут же привязалась:
— Что тебе приснилось? Ты должен сказать!
— Ну… — растерявшись, Залман попытался припомнить хоть какой-нибудь клочок бессвязного сновидения. — Лидия в моем сне рассказывала, как она запрыгнула на ходу в отходящий от остановки автобус…
Лидия невольно рассмеялась:
— Что вы, господин Ниртахо, я бы никогда на это не решилась. Я ужасная трусиха.
— А что еще ты помнишь?
Такое бесцеремонное проявление любопытства в разговоре с носителем мнемотравмы было бы неприличным, не будь Сандра Властительницей.
— Помню один странный пейзаж, моя Летняя госпожа: деревья с плакучими голыми ветвями, похожие на ивы, но полностью белые, лепятся к уступчатым стенам громадного каньона, и далеко внизу течет мутная речка. У меня от этой картины кружится голова, а кто-то придерживает меня за плечо и объясняет, что по здешним тропкам человеку не пройти, поэтому мне нельзя гулять без охраны. Облачное небо, кое-где лежит снег…
Лидия говорила, незряче глядя на стеллаж с книгами, а Залман смотрел на Сандру и увидел, как вспыхнули на долю секунды ее глаза. Ни одна из лицевых мышц не дрогнула, а в глубине зрачков — беззвучный взрыв.
— Этот пейзаж буквально врезался мне в память, — продолжала Лидия, не замечая, как поразил Властительницу ее рассказ. — Как будто я там или что-то потеряла, или, наоборот, спрятала… Не знаю. Возможно, меня там убили, хотя своей смерти я не помню. Но я чувствую, что это место имеет для меня огромное значение, и я бы полжизни отдала, чтобы снова туда попасть. Здесь много энциклопедий и книг о природе с фотографиями и рисунками, и когда у меня будет свободное время, я попробую его найти. Хотя бы узнаю, что это за место.
— Здесь полно энциклопедий и чего угодно, только этого пейзажа ты там не найдешь.
— Но, моя Летняя госпожа… — Лидия наконец-то взглянула на Сандру. — Я думала, там есть все, что когда-либо видели исследователи…
— Там есть все, но твоего каньона с белыми горными ивами там нет, — голос Властительницы звучал по-прежнему милостиво, а глаза впились в глаза Лидии, словно приказывая воздержаться от вопросов. — Так что напрасно потеряешь время. К тому же фотографии, сделанные путешественниками, не всегда хороши. Бывало, что у экспедиции, вернувшейся из Леса, все до одной пленки оказывались засвеченными. Думаю, ты никогда не слышала об экспедиции Бергле в тысяча восемьсот девяносто девятом году?
— Слышала, моя Летняя госпожа, — девушка явно обрадовалась возможности показать эрудицию. — Экспедиция группы студентов в Гиблую зону, Вальтер Бергле был руководителем. Их не хотели пускать, но они все равно пошли. Почти все погибли, а те, кто выжил и вернулся, потом сошли с ума.
— Значит, Долгой Землей сейчас правит сумасшедшая Властительница.
— Вы там были?
Теперь она смотрела на Летнюю госпожу с изумлением, а Залман подумал, что Сандра нарочно направила разговор в это русло, чтобы похвастать своим участием в рискованной авантюре.
— Да, — реакция Лидии безусловно доставила Сандре удовольствие. — Вышло нас двадцать три человека, вернулось четырнадцать. Все пленки были засвечены, а карты, рисунки и записи вскоре исчезли непонятным образом. Несколько человек, включая самого Бергле, лишились рассудка — это были те, кто хотел во что бы то ни стало опубликовать отчеты экспедиции. Я не стала следовать их примеру и держала язык за зубами. Раза два-три на мою жизнь покушались, но это больше походило на предупреждение. Происки Мерсмона, злобного врага людей и Высших. Все, что я там видела, я держу в голове, этого мне достаточно. А ты откуда об этом знаешь?
— Из энциклопедии, моя Летняя госпожа. Однажды я хотела посмотреть, что такое барокко, и на статью о Бергле наткнулась случайно. Всего несколько строк мелким шрифтом. Это было, когда я училась в школе.
— Продолжай свою работу.
Сандра встала, Лидия тоже встала и сделала реверанс. Вслед за ними поднялся и Залман, разморенный после кофе, хотя следовало взбодриться. В коридоре Властительница передала его двум фрейлинам и велела отвезти домой. Сидя между ними на заднем сидении лимузина, Залман задремал. Его душила острая смесь запахов — бензин и духи, и он опять провалился в темный лабиринт с земляными стенами, и опять у него на руках была белокурая женщина с замотанным мокрой тряпкой лицом и покрасневшими от едкого воздуха глазами, и опять он не успел добежать до выхода раньше, чем она умерла… Почему этот кошмар всегда заканчивается одинаково?
Машина завернула во двор, одна из фрейлин грациозно выпорхнула наружу и придержала перед Залманом дверцу. Когда они уехали, он вошел в подъезд. Навстречу спускалась Ханелина в цветастых шароварах и вышитой кофточке, вид у нее был изможденный, даже истерзанный.
— Господин Ниртахо! — нервно выкрикнула она в ответ на приветствие. — Я не могу забыть весь этот ужас! Я стала бояться темноты! Кажется, потуши свет — и сразу из всех углов полезет… Мне прописали таблетки, но они не помогают. А вы как себя чувствуете после нашей поездки?
— После какой поездки? — в недоумении спросил Залман, не понимая, что она имеет в виду.
Глава 11
Сандра выполнила свое обещание — сводила Залмана и к магаранскому психотерапевту, и к святой старушке, которая жила в склеенной из картонных коробок лачуге на краю заброшенного огорода на острове Белас. Никакого толку. После этого Сандра надолго пропала. Только однажды позвонила и сказала, что Лидия закончила работу, дневник расшифрован и перепечатан, и она уже начала читать. Голос ее звучал злобно. Залман спросил, отчего она не в духе, а она вместо ответа бросила трубку.
Кажется, это называется — впасть в немилость. Именно так выразилась Ханелина: "Господин Ниртахо, люди говорят, вы впали в немилость?" Залман пожал плечами. Ему было все равно.
Потом Ханелину забрали в психушку, после того как она выскочила ночью на лестничную площадку и стала кричать, что у нее под кроватью сидит кто-то черный, и под шкафом тоже, и под ванной… Она перебудила весь подъезд, и ее увезли на "скорой".
Рассказывали, что свояк Ханелины, водитель трамвая, тоже спятил: когда он находился на маршруте, ему померещилось, что трамвай преследуют мерсмоновы твари — чтобы спастись от них, он погнал на полной скорости и въехал на остановке в другой трамвай. Оба вагона сошли с рельсов и опрокинулись, было много пострадавших, кого-то зашибло насмерть.