— Да, это жестокая земля, — продолжал Эймос. — Она знает, как нанести человеку такой удар, чтобы он хорошенько ощутил его силу. Да и что такое мы — техасцы?! Просто люди, живущие где-то очень далеко на самой окраине страны, вдали от всех остальных. Так будет в этом году, в следующем и ещё несколько десятков лет. Но я не думаю, что так будет длиться вечно. Однажды этот штат станет замечательным местом, где с удовольствием сможет жить любой. Возможно, для того, чтобы это стало так, потребуется, чтобы наши кости истлели в земле Техаса.
Мартин думал сейчас о Лори Мэтисон. Он думал о том, как было бы здорово оказаться вместе с ней в такой же тёплой и залитой светом кухне, как в доме Эдвардсов, и о том, как замечательно было бы жить с ней в одном доме, спать в одной постели. Но сейчас он был в пустынной прерии, на просторах которой не мелькало ни одного огонька, а его постелью служило тонкое одеяло, расстеленное на холодной земле. К тому же прямо в спину ему врезался острый камень.
— Для нас сейчас наступило очень жестокое время. Этот год станет по-настоящему трудным для нас, — продолжал между тем Эймос. — Но мы выдержим все эти трудности, потому что мы — техасцы. Но даже если у нас ничего не получится, не нужно отчаиваться, не нужно корить себя, не нужно говорить, что мы что-то сделали не так, что мы в чём-то виноваты. Говорить так было бы естественно для нас, ведь мы всего лишь люди, слабые люди. Но делать этого ни в коем случае не следует. Помните одну только вещь: во всём, что случилось, нет никакой вашей вины. Это произошло с нами только потому, что нам выпало жить и родиться здесь. Не знаю, есть ли какой-то выход из нашей тяжёлой ситуации — быть может, выбраться из неё можно, только ступая по раскалённым угольям ада, но я уверен, что в конце концов мы все обязательно выберемся из неё.
Мартин встал, чтобы поправить свою постель и перенести её на другое место — он не собирался лежать всю ночь на этом проклятом камне, позволяя ему терзать свою спину и бока. Вместе с ним приподнялся и Брэд Мэтисон. Он тоже перенёс свою постель подальше. Когда Брэд убедился, что Эймос не видит их, он поманил Мартина к себе. Они отошли ещё на несколько десятков шагов в сторону и растворились в темноте.
— Мартин, — сказал Брэд, убедившись, что отсюда Эймос ни за что не сможет услышать их, — старик ведёт себя, точно пьяный клоп, свалившийся в кружку с ромом.
— Точно. Что же, чёрт побери, с ним приключилось?
— Бог его знает. Может быть, и вообще ничего. Может, он просто взял и свихнулся. Ты заметил, что когда мы наткнулись на него сегодня, он бродил взад-вперёд без всякой цели и смысла?
— Да, я это заметил.
— Это означает, что нам придётся взять дело в свои собственные руки, если только мы хотим настичь команчей. Ты понимаешь это, не так ли?
— Что же ты предлагаешь? — произнёс после некоторой паузы Мартин Паули.
— Моя лошадь — самая лучшая. И самая быстрая. Завтра я выеду вперёд ещё до рассвета. И постараюсь проехать как можно дальше и разведать как можно больше. А вы следуйте за мной.
— Моя лошадь сегодня отдохнула, — возразил Мартин. — И я бы мог...
— Не надо. Оставайся вместе с Эймосом и следи, чтобы с ним ничего не случилось. Держитесь пока сзади. А я поеду вперёд.
Они посмотрели друг другу в глаза. У них у обоих было такое чувство, что они гораздо ближе к команчам, чем думает Эймос.
Юноши легли спать. Завтра им всем предстоял трудный день. Они провалились в сон, ни о чём не думая.
И лишь много дней спустя они узнали, что в эту самую ночь Эд Ньюби перестал бредить и на короткое время пришёл в себя, привстал, чтобы посмотреть на свою размозжённую переломанную ногу, и пустил пулю себе в голову.
Глава 10
Когда рассвело, Брэд Мэтисон уже час как уехал. Мартин Паули немного беспокоился, не зная, как поведёт себя в этой ситуации Эймос, но тот и бровью не повёл. Вскоре они оба тоже пустились в путь. Ехали молча, пересекая невысокие холмы и пустынные сухие поля, раскинувшиеся между ними. Затем увидели иву и тополя, которые росли вдоль русел высохших рек. Вскоре почувствовали, как им хочется пить. Но воды нигде не было видно, и стало ясно, что для того, чтобы напиться, им придётся самим копать колодец.
Они двигались по следам Брэда Мэтисона, который, в свою очередь, шёл по следам индейских лошадей. Они ясно видели следы, оставленные подковами лошади Брэда, однако не различали пыли, которую поднимала его лошадь, и могли только гадать, как далеко от них находится Брэд.
Когда солнце начало садиться, Эймос стал проявлять признаки беспокойства — Брэда нигде не было видно, и он не представлял, где тот мог находиться. Он послал Мартина поискать Брэда. Впереди лежала относительно высокая гряда холмов, и Эймос попросил Мартина взобраться на вершину одного из них и посмотреть, нет ли где-то впереди Брэда.