Как выяснилось потом, Эймос воспользовался револьвером, который сунул ему в руку Мартин, и под дулом этого револьвера заставил одного кавалериста отдать ему свою лошадь. А дальше ему оставалось проехать всего пару миль до поля битвы...
Внезапно Мартину показалось, что он увидел впереди фигурку Дебби. Похоже, что это была она — невысокая гибкая молодая девушка с головой, закутанной платком, которая бежала по полю, точно пугливая лань, уклоняясь от пуль и стрел и ловко перепрыгивая через мёртвых воинов и убитых лошадей. Неожиданно она остановилась у тела одного из убитых рейнджеров, и Мартин заметил, что она выхватила из его холодеющей руки заряженный револьвер. Затем она стремительно помчалась вновь.
Эймос тоже заметил её. Резко развернув своего коня, он изо всех сил погнался за ней. Девушка бежала очень быстро, но конь Эймоса, которого тот пришпоривал со всей яростью, бежал ещё быстрее. Девушка слышала тяжёлый топот копыт за спиной, но, не оглядываясь, изо всех сил мчалась вперёд. Но конь Эймоса всё-таки настиг её. Мгновение — и конь толкнул её в спину, и девушка рухнула на землю между копыт коня. Мартин увидел, как Эймос целится в неё из револьвера.
— Нет, Эймос! — отчаянно завопил он. Выхватив револьвер, он выстрелил в спину Эймоса. Расстояние между ними было таким ничтожным, что промахнуться было невозможно. Но пуля Мартина просвистела мимо.
А Эймос почему-то не стал стрелять в девушку. Переложив револьвер в левую руку, он нагнулся вниз, чтобы поднять её с земли.
Почувствовав руку Эймоса, девушка с проворством ящерицы перевернулась на спину, и Мартин увидел, что у неё широкое смуглое лицо женщины из племени команчей. «Боже, — пронеслось в голове Мартина, — это не Дебби!» У индианки был револьвер, который она успела выхватить из рук умирающего или уже мёртвого рейнджера, пока бежала по полю. В следующий миг раздался выстрел. Пуля попала прямо в грудь Эймоса. Он сразу обмяк, бессильно сполз на землю и застыл навсегда.
Глава 40
После разгрома основных сил Шрама сбежали и почти все жители его деревни. Белые сумели взять в плен лишь горсточку женщин с детьми, которые не смогли убежать далеко. Мартин до самой полуночи расспрашивал их, пытаясь выяснить хоть что-то, что могло пролить свет на судьбу Дебби. Женщины все как одна помнили её. Но при этом они рассказали Мартину удивительную вещь: оказывается, что в тот момент, когда воины Шрама готовились к битве с белыми, Дебби в деревне уже не было. Она убежала ещё за три дня до этого. Это произошло в ту самую ночь, когда она встречалась с Мартином и Эймосом возле ручья.
По словам женщин, воины, которых послали на поиски Дебби, некоторое время шли по её следам, но затем потеряли их и не смогли найти. Видимо, она погибла. Одинокий человек в прерии, лишённый лошади, лишённый каких-либо припасов, не мог протянуть долго.
— Они просто лгут, — решил Сол Клинтон. — Видимо, она была убита по приказанию Шрама. А они пытаются прикрыть его.
— Нет, — покачал головой Мартин, — я так не думаю.
— Не думаешь? Но почему?
— Не знаю. Может быть, просто потому, что мне невозможно примириться с этой мыслью.
— Если она не умерла и не была убита индейцами, значит, она должна находиться между этим местом и Кэмп-Радзимински. Больше ведь ей деться некуда... Значит, нам надо выслать патрули и прочесать всю эту местность. Тогда, быть может, мы наткнёмся на неё.
— He знаю... Может быть, — вяло ответил Мартин. Он был как в густом тумане, мысли путались. Он чувствовал, что произошло что-то страшное, но как исправить это, не знал.
Он пошёл спать. Но, проспав всего два часа, вскочил, будто подброшенный вверх пружиной. Теперь, кажется, он знал, что ему делать. Он быстро оделся и незаметно выскользнул из лагеря. Вскочив на лошадь, он поскакал в направлении, противоположном тому, что вёл к Кэмп-Радзимински.
Мартин не мог полностью доверять тому, что рассказали ему индейские женщины. В конце концов они знали лишь то, что им говорили мужчины — и только в том случае, если те сами желали поделиться с ними чем-то. А мужчины-команчи могли и специально соврать им.
Но всё-таки что-то в рассказе женщин должно было быть правдой. Конечно, было проще всего согласиться с первоначальным предположением Сола Клинтона, решив, что Дебби попросту убили. Но Мартин не мог заставить себя принять это. И поэтому ему хотелось верить в то, что Дебби действительно сбежала.
Она могла сбежать из-за того, что Шрам обвинил её в предательстве. Могла сбежать потому, что не хотела идти замуж за того вождя, который отдал за неё шестьдесят лошадей. Могла сбежать потому, что внезапно почувствовала угрозу для себя, исходящую от Шрама и от его воинов. Причин могло быть много, но в любом случае она должна была попытаться убежать туда, где люди Шрама не могли бы, не должны были найти её. Но, подбирая для себя такое место, Дебби должна была рассуждать точно так же, как рассуждают индейцы, — ведь все её сознание, все представления о жизни целиком и полностью были индейскими. Значит, Мартину вместе с ней надо было проникнуть в психологию и представления индейцев, чтобы понять, где может находиться такое место.