— Ты ещё не знаешь, что такое не задалась по-настоящему, но я помогу исправить этот пробел, — посулил Зосна и отошёл, пропав из доступного Яну поля зрения.
Ян осмотрелся, насколько позволило неподвижное положение. Открытые балки и трубы под потолком, стены без декоративных панелей, ящики и штабеля каких-то материалов. Большие окна, через которые льётся яркий солнечный свет. Тишина снаружи и лёгкие шорохи, словно от присутствия нескольких человек, внутри.
На грани восприятия Ян ощущал ещё какую-то деталь, но, сколько не сосредотачивался, не мог её распознать. Почему-то это вызывало сильную досаду, чуть ли не большую, чем от нынешнего беспомощного положения.
Скосив глаза почти до предела, в паре десятков метров справа он увидел Лед, тоже неподвижно лежащую на полу.
— Спасибо, что не просишь отпустить хотя бы девушку, — Зосна, похоже, наблюдал за ним.
— А что, можно? — лекомысленный тон хорошо помогает маскировать облегчение: по крайней мере, пока она жива.
Зосна вздохнул.
— Нельзя.
— Тогда у меня будет другая просьба. У меня под спиной лежит камешек, не могли бы вы его вытащить?
— Посадите его, — велел кому-то шеф.
Послышались шаги. Над Яном наклонились двое мужчин в белой одежде. Приподняв его за плечи, они проволокли его несколько метров (камешек успели ощутить и остальные части тела) и прислонили к стене.
Теперь в поле зрения Яна была большая часть помещения. Первое впечатление – недострой – осталось неизменным, но о местонахождении и назначении помещения по-прежнему оставалось только гадать. Зато можно было не сомневаться в хозяевах. Помимо нетерпеливо вышагивающего туда и сюда шефа здесь находились шестеро мужчин в белых балахонах: двое застыли рядом с Яном, силуэт третьего мелькал справа, и ещё трое караулили дверь наружу. Из-за их спин показался ещё один человек, не поднимающий глаза от планшета, и Ян почти не удивился, узнав в нём Лавари Тима.
А вот Лед в зону видимости уже не попала.
— Спасибо, а то мне уже надоел этот потолок, да и пол у вас тут холодный, — пробормотал Ян.
— Раньше я за тобой любви к паясничеству не наблюдал… — задумчиво проговорил Зосна.
«Так за вами я тоже много чего не наблюдал», — подумал Ян, вслух же сказал:
— Если бы я мог, то пожал бы плечами, а так останется только предположить, что во всём виноват слишком длинный отпуск. Кстати, а что мне такое вкололи?
— Экспериментальный препарат, — хмыкнул шеф. — Названия пока нет, так что можешь претендовать на то, что его назовут в честь, точнее, в память тебя.
— А нельзя было немного подождать и потом просто спросить, что вы хотели? Я же всё равно к вам летел! А вдруг у меня бы оказалась аллергия на ваше снадобье?
— Значит, тебе бы повезло. Вообще-то сначала, — подумав, добавил Зосна, — когда мне показали того, кто шарится по известному тебе складу, у меня возникло желание задать тебе несколько вопросов.
— Так задавайте.
— Но когда я прилетел сюда, оказалось, что ты сам уже на них ответил.
— Правда?
— Можешь смеяться, но твоё анонимное творчество направили ко мне с резолюцией разобраться.
— Ха, ха, ха, — старательно проговорил Ян.
— Ага, ты же знаешь этих бюрократов в канцелярии, никогда не читают дальше первой страницы. Так что не думай, что сумел создать мне хоть сколько-нибудь существенные проблемы.
— В моём списке рассылки были не только вы, — заметил Ян.
— Ну да, но это мало что меняет. Эсбешники у нас неспешны, особенно когда единственное, что есть — невнятная анонимка, где всего лишь упоминаются заслуженные люди вроде меня.
— Тем не менее вы задергались, даже с рейса меня сняли.
— Не думай о себе слишком много. Я всё равно собирался сворачиваться. Надоело, знаешь ли, общаться с уголовниками и коллегами, которые мало от них отличаются, захотелось тишины и покоя на старости лет. Малонаселённая планета с ненарушенной природой и понимающим правительством, немного денег в копилке — что ещё нужно?
— Домик с садиком, — поддержал его Ян. — Кстати, попросите у моей напарницы, пусть по знакомству организует вам скидку на рассаду.
— Думаю, я смогу позволить себе обойтись без скидки.
— Ну как хотите. И всё-таки вы не удержались от соблазна укоризненно посмотреть мне в глаза?
— Я же говорю, не думай о себе слишком много. Просто врач, который должен сделать меня неузнаваемым, подзадержался в пути. Прилетел бы он вовремя, и меня бы тут уже не было. А вот они, — Зосна кивнул на безучасно взирающих на происходящее Искателей, — вас бы подождали, чтобы выполнить указание замуровать в фундамент соседнего корпуса.