В содеянном она не раскаивалась. Противник был опасен, его нужно было нейтрализовать быстро и эффективно. К тому же при обыске полицейские нашли у него маломощный парализатор. Видимо, как серьёзных противников молчун их компанию не рассматривал и не хотел портить развлечение оружием. Но лежало оно под рукой, и если бы она помедлила, он вполне мог бы им воспользоваться. Даже у такой модели мощности бы хватило на длительный болевой импульс и частичную потерю подвижности у противника. А значит, исход схватки бы с большой долей вероятности изменился бы на противоположный.
Устав сражаться с лезущими в голову мыслями, Лед надела купальник (пришлось постараться, чтобы найти в этом городе максимально закрытую модель: полное исчезновение шрамов ей обещали, но на это требовалось время) и пошла к морю. Купаться ночью здесь не рекомендовали, но сейчас ей было всё равно.
Утром ничего не изменилось. Очевидно, тоже проведший бессонную ночь Леннарт её откровенно избегал. Асим, ходивший за ним по пятам, издали виновато помахал Лед рукой.
Так прошло несколько дней. Постепенно холодало, но девушка упрямо по нескольку раз в день ходила купаться. Оставшееся время она в одиночестве гуляла по берегу и окрестным горам. И без того уже немногочисленные туристы потихоньку разъезжались из гостиницы, впрочем, даже будь она переполнена, Лед всё равно не стала бы искать себе новую компанию.
До отъезда оставалось два дня. Лед сидела на гостиничной веранде и, глядя на море, помешивала ложкой остывший кофе. Надвигался шторм, и берег был почти пуст.
— Привет, к тебе можно?
Девушка кивнула, не отрывая взгляда от потемневшей воды. Асим, непривычно серьёзный, сел напротив.
— Обычно мы с Леннартом почти всё оцениваем одинаково, но сейчас я с ним не согласен, — сказал он, помолчав. — Ты всё сделала правильно. А меня и вовсе спасла.
Лед сделала протестующий жест. Он невесело усмехнулся и сказал:
— Я видел глаза того, кто напал на меня, ему это нравилось, и парой синяков я бы не отделался.
— Каждый делает то, что может.
— Да… А я не могу ничего объяснить Леннарту.
— Не переживай, всё равно послезавтра я улетаю.
— Мы тоже.
Они помолчали, глядя на берег, на который накатывались свинцовые волнцы. По берегу бродил Леннарт, время от времени он нагибался, поднимал гальку и бросал её в море.
— Прости моё любопытство, но оно мне не даёт покоя. Полицейский серьёзно предложил тебе перейти к ним?
— Наверное.
— Но ты же штурман.
— Да. Но ещё я почти закончила Александрийскую академию полиции. Видимо, у местных на приезжих есть неплохое досье.
— Но ты отказалась.
— Пока мне больше нравится работать штурманом.
Они ещё помолчали.
— Можно я буду тебе писать?
Лед удивилась вопросу.
— Конечно, пиши, я буду рада.
Глава 8
Собираясь в дорогу, Лед машинально надела свой рабочий серо-голубой комбинезон. Обнаружив это уже по дороге к станции челноков, она подумала, что подсознание таким образом старается закончить отпуск как можно скорее. Выбравшись из вагона вакуумного поезда на залитую солнцем платформу у челночного терминала, она увидела чуть впереди светлую голову Леннарта, и слегка подотстала, чтобы при посадке оказаться от них подальше. И без того даже рассядься они в самых дальних углах салона челнока, всё равно это будет самое маленькое расстояние, на которое они сближались с момента разговора в баре. А терпеть укоризненные взгляды или, тем более, продолжить выяснение отношений ей совсем не хотелось.
Рассчёт оправдался: Асима и Леннарта усадили во втором ряду от кабины пилотов, а Лед досталось одно из мест в хвосте. Скорее всего, они её заметили, тем более знали заранее, что они летят одним рейсом, но дружно сделали вид, что не знакомы.
Космодром Фрамбуазы располагался на орбите. Считалось, что это безопаснее для планетной экологии, да и расход топлива на взлёт был сильно меньше. Добраться туда можно было на орбитальных челноках, ходивших с частотой древних автобусов. Путешествия на орбиту были таким обыденным делом, что сидевшие в салоне рядами пассажиры и не думали отвлекаться от 3D-фильмов или прессы.
Но этот челнок вёл себя странно. Взлетев с несвойственной для гражданских судов прытью, он начал закладывать в воздухе вираж за виражом. При первом манёвре Лед отвлеклась от книги, которую читала, при втором нахмурилась, а при третьем сделала то, за что отругала бы любого — пошла в хвост челнока, где находилось подсобное помещение для бортпроводников.