— Здесь тесновато, но делать это в салоне мне не хочется, иначе придётся до конца полёта развлекать народ.
Она приглушила в каюте свет до минимума, и тут из коробочки, подчиняясь команде с коммуникатора, развернулась голопроекция Вселенной.
Ян с детским восхищением смотрел на мерцающие созвездия и туманности. Не удержавшись, он протянул руку, чтобы дотронуться до особенно яркой звезды, но, ожидаемо, ничего не почувствовал.
— Сейчас Вселенная спроецирована так, как если бы мы смотрели со старой Земли. Хотя ваша голова сейчас находится в создездии Большой Медведицы, — мимоходом заметила она. — Вообще созвездия в их пусть не исконном, но уже классическом значении как участки неба сейчас скорее дань традиции. При взгляде с другой точки всё придётся перекраивать заново. Посмотрите, как меняется картина созвездий, если смотреть от Алькаида, — повинуясь жесту Лед, звёзды поплыли, а потом снова замерли. — Видите, как перемешались звёзды, которые раньше входили в одно созвездие? Но традиции есть традиции. Наверное, нам просто хочется хоть так сохранить связь с прародиной.
Ян молчал и продолжал с восхищением рассматривать модель. Он обнаружил, что жестами можно увеличить или уменьшить какой-то участок, а прикоснувшись к звезде, увидеть краткую информацию о ней.
— Ещё интересная деталь, — продолжила Лед. Она села на койку и, улыбаясь, наблюдала за полицейским. — Собственные имена или простые обозначения традиционно имеют, как правило, звёзды-гиганты. Видны они и правда хорошо, но вот жить рядом с ними — не очень приятная перспектива. Так что имена стали распространяться и на солнцеподобные звёзды в относительной близости от гигантов. Мне кажется, в нашей сфере традиций не меньше, чем в некоторых религиях, а то и больше, — заключила она.
— А вне-пространство?
— Вне-пространство это одновременно очень просто и очень сложно, — она уменьшила масштаб модели, отобразив весь известный космос. — Представьте себе, что снаружи нашего пространства находится другое пространство, причём «снаружи» относится к каждой его точке. Представили?
— Честно говоря, не очень.
Лед хихикнула.
— Ну тогда представьте, что представили. И вот, набрав достаточную скорость, можно прорвать границу между пространствами и оказаться во внешнем. А там то ли действуют другие законы, то ли иная взаимосвязь между точками, но, двигаясь в нём, можно преодолеть куда как большее расстояние, чем в нашем. И в нужное время в нужном месте вернуться в наше пространство. Главное, не сделать это внутри суперновой, — подумав, добавила она.
— Ещё пара таких откровений, и я стану бояться летать! — воскликнул полицейский.
— Вы сами просили объяснить, — со смешком сказала она. Лед явно была в хорошем настроении, да и он сам тоже. — Но всё не так страшно, расчёты делаются с высокой точностью, для выхода выбираются пустынные участки космоса, к тому же вперёд посылается разведывательный импульс. Неприятные случайности бывают, конечно, но очень редко. В лифте ездить опаснее.
— Вы хотите, чтобы я боялся ещё и ездить в лифте? — возмутился он. — А во вне-пространстве что-то есть?
— Неизвестно. До сих пор никто ничего там не встречал. Мне кажется, там тоже есть звёзды и планеты, но нашему пространству там соответствует пустынный участок. И с этим нам очень повезло, — добавила она, выключая проектор и делая свет ярче.
Ян заморгал, привыкая к свету.
— Почему повезло?
— Там могла бы оказаться звезда, и тогда космические перелёты в их нынешнем виде были бы невозможны.
Он проработал с Флоранс почти десять лет, пока ей не предложили очень хорошую должность в планетарной полиции Альбулаана. Она всегда отличалась непоколебимым жизнелюбием, демонстрируемым даже во время расследования самых поганых дел, лёгким нравом, вкупе с современными технологиями даже близко не позволяющим угадать её возраст, стойким чувством товарищества и неискоренимым стремлением к устройству чужой личной жизни. При этом про свою она старательно отмалчивалась.
Встречу назначили в шумном уличной кафе на сотню столиков. Здесь чтили традиции самообслуживания, и желавшие перекусить или выпить посетители сновали мимо столиков туда-сюда, создавая ощущение разрушенного муравейника. Ян и Лед с трудом разглядели в этом хаосе свободный столик, сели и стали оглядываться по сторонам. Но Флоранс решила соблюсти традиции и подойти к Яну со спины.
— Уже пьёте?
Ян, не торопясь, обернулся. За несколько лет, что они не виделись, она сменила короткую стрижку на водопад горящих на солнце ярко-рыжих волос и, пожалуй, ещё больше помолодела.