— Он вообще мало чего боится. К тому же я договорился с ним расплатиться вашими услугами, — сознался полицейский.
— Это какими же?
— Его штурман запил.
— А, это бывает. И его не смущает нарушение порядка вылета? Штамп на таможне мы не получим.
— Он контрабандист. Пара лишних людей, поверьте, не самое страшное, что есть у него на борту.
— Вы же сказали, он ваш приятель.
— Ну да, проходил по одному делу. Я не стал зверствовать сверх необходимого, и он проникся ко мне благодарностью. Всячески порывался расплатиться, вот и случился повод.
— Да, повезло.
Повезло или нет, вопрос открытый, но встреча была неожиданной (этот день решил побить все рекорды по части неожиданных встреч), причём явно для обоих. Ян шёл к залу вылета, размышляя, как быстро придут в себя Гри с компаньоном, будут ли поднимать шум, и успеют ли они с Лед найти место на хоть каком-нибудь корабле, пока не придут искать его или её, и тут ему навстречу из дверей очередного бара выскочил Тасманец, чуть менее небритый, чем при последней встрече, но всё такой же узнаваемый. Наверное, от этой неожиданности Ян и задал вопрос, когда тот покидает Легенду и возьмёт ли на борт пару человек без лишних вопросов и документов. Тасманец, видимо, такой просьбы от полицейского тоже совсем не ожидал, но помочь согласился, посетовав, что вылететь они готовы хоть сейчас, но вот штурман, редиска, сарделька, сосиска и далее по тексту, попортил им все карты. Несчастная любовь (всего третья за месяц), конечно, дело святое, но товар-то скоропортящийся! А ещё у этого нехорошего человека аллергия на протрезвитель, так что придётся им всем ждать естественного хода вещей. Когда же Ян осторожно спросил, не решит ли проблему то, что один из «пассажиров» как раз штурман, то был обнят и расцелован с такой горячностью, что пара пожилых туристок, проходивших мимо, потянулись за платочками, заподозрив трогательную семейную сцену (Ян ещё долго слышал их спор, кем же приходятся друг другу эти двое: разлученными в младенчестве близнецами или отцом и сыном).
Осторожно подходя к названному шлюзу, Ян был морально готов встретить там кого угодно, от Бабочки и оклемавшегося Гри до местной полиции, желающей поубедительнее объяснить, что она думает об охотящихся на её территории галактийцах. Но принятые меры предосторожности оказались лишними: у корабля лениво слонялись лишь двое мужчин в замызганных комбинезонах, да, прислонившись к штабелю контейнеров, курил Тасманец.
Увидев выходящих из коридора Яна и Лед, он дунул, выключая, на сигарету, и, убирая её в карман, пошёл к ним навстречу.
— Не передумал, начальник?
— А ты?
— Моё слово железное.
Тасманец повернулся к девушке и быстро смерил её взглядом.
— Представишь? — спросил он Яна.
— А стоит? — ответил тот.
— Да нет, пожалуй. Прошу на борт! — с насмешливой вежливостью сказал контрабандист и посторонился, пропуская гостей на трап.
Когда Лед прошла на корабль, Тасманец придержал Яна за рукав и тихо сказал:
— Начальник, ты же знаешь, что я верный конфидерат.
— Правда?
— Спроси у кого хочешь. И, как верный конфидерат, я не люблю мельхиорцев.
— Ну и не люби, никто ж не заставляет. Но деньги ты точно любишь, а груз, сам сказал, у тебя горит. Хочешь, я попрошу её не снимать капюшон?
Тасманец пристально посмотрел на полицейского, потом хохотнул и хлопнул того по плечу.
— А попроси, начальник! Чего я не вижу, того и не знаю.
Он сложил руки рупором и громко крикнул шатающимся около корабля сокомандникам:
— Докуриваем и прощаемся! Через пять минут вылетаем!
Ян разыскал Лед в руке, где она уже устроилась на штурманском месте.
— Ну как? — спросил он её, присаживаясь на откидном стуле рядом.
— Разберёмся потихоньку, — ответила она, листая звёздные карты.
— Ах, да, — спохватился Ян, увидев, что к ним подходит Тасманец, и натянул капюшон на голову Лед. — Так надо, потом объясню.
Контрабандист, проходя мимо, удовлетворенно кивнул.
Через пять минут вылет, правда, не состоялся, но в пятнадцать они вполне уложились.
Яну и Лед отвели крошечную каюту, где они честно поделили доставшиеся им удобства: койка досталась девушке, а одеяло полицейскому. Устраиваясь на полу, Ян спросил:
— Вы ему верите?
Уточнять, кому, он не стал, обстановка к этому не располагала совершенно, но девушка его поняла.
— Не вижу смысла и выгоды ему мне врать.
— Пожалуй, да, — подумав, сказал Ян. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Лед уснула быстро, день выдался не из простых, а вот Ян долго лежал в полутьме, слушая спокойное дыхание девушки и перебирая в голове, сколько раз за сегодня всё висело на волоске. Да и продолжает висеть, если называть вещи своими именами и не обольщаться приветливостью Тасманца. Былая признательность немногого стоит, и подходящему покупателю за хорошую цену он их продаст, не моргнув глазом.