— Издеваешься, да? Все всегда надо мной издеваются, а она... Эх, да что говорить, — он махнул рукой, развернулся и ушёл вглубь корабля.
Яна кольнуло лёгкое раскаяние, но догонять штурмана, чтобы выразить своё сочувствие, он не стал. Скорее всего, попытка утешить страдальца закончилась бы тем, что наутро голова болела бы ещё и у него.
Лед, сосредоточившись на корректировке расчётов, этот небольшой диалог проигнорировала, зато от входа донеслось насмешливое:
— Как не стыдно обижать маленьких!
Похоже, Тасманец подглядывал за развернувшейся сценой по камерам, но вмешиваться не спешил.
— Надо было предупреждать, что у твоих людей очень тонкая душевная организация, — ответил Ян.
— Ну не очень, но Гусь у нас бывает обидчивым.
— Можешь принести ему извинения от моего имени, если придумаешь, за что.
— Да ну его, — отмахнулся Тасманец. — Запасов выпивки ему хватит только до станции, а там прочухается и будет как новенький. До следующей великой любви, конечно.
Ян не стал ничего говорить, но про себя порадовался, что этот случай заодно обезопасил их (или, по крайней мере, Лед) от участи ставших ненужными свидетелей.
Когда до точки назначения оставались считанные часы, кораблем неожиданно заинтересовался патрульный катер. Они только что вынырнули из вне-пространства и гасили скорость, чтобы спокойно подлететь к планете, и тут одна из точек на радаре, отливавшая сине-красным (опознавательный сигнал полиции и таможни) вдруг недвусмысленно повернула в их сторону. Ян, едва ли не меньше всех присутствующих жаждавший встречи с властями во всех их видах, представил сначала счастье планетарной полиции, традиционно недолюбливающей Галактическую, затем выражение лица Зосны и принялся мысленно составлять хоть сколько-нибудь оправдательный рапорт. А Лед быстро что-то рассчитала и крикнула пилоту:
— Лови координаты точки входа!
Тот кивнул и вывернул двигатели на максимум.
Потерять скорость они ещё не успели, и через несколько минут все почувствовали характерный момент перехода во вне-пространство. А Лед уже перекидывала новые координаты:
— Не зевай, а то улетим чёрти-куда!
В итоге к планете подлетели с другой стороны, потеряв всего три с половиной часа. Вскоре Тасманец уже прощался со своими пассажирами на орбитальной станции. На этот раз в сторону он отозвал Лед. Та его выслушала, покачала в ответ головой, кивнула на прощанье и побежала догонять Кузнецова.
Их занесло на Шиит — планету, лишь чуть более уважающую межзвёздное право, чем Легенда. Здесь процветали заводы, производящие товары, почти не отличимые от известных марок (пара букв в названии не в счёт), здесь брали своё начало меняющие мир идеи и крупные семейные состояния, и сюда любили летать отдыхать те, кто устал от тотального контроля под лозунгом безопасности более «цивилизованных» миров.
— Какие будут предложения?
Они устроились в кафе в паре кварталов от космовокзала. Таможенные формальности («Как нет отметки о вылете?! Разве можно так работать?! Им надо брать пример с вас!») удалось благополучно разрешить, пожертвовав измученным службой таможенникам позвякивающий пакет из космодромного магазина, и теперь, потягивая неопознанный напиток, Ян и Лед решали, что делать дальше.
— Поговорить с Нельсоном, — неожиданно сказала Лед.
— Опять лететь на другой край Галактики? — притворно ужаснулся Ян. Хотя, если задуматься, не так уж и притворно: конец «отпуска» маячил пусть ещё не на носу, но уже в прямой видимости.
— Зачем? Везение по мелочам чревато, но он на Шиите.
— И когда вы только успели! — то ли восхитился, то ли возмутился Ян.
Лед пожала плечами.
— Будете звонить, или попросим о встрече? — спросил Ян.
— По обстоятельствам.
Она вызвала контакт. Человек, общающийся по аудиосвязи, для непривычного (хотя где его ещё найти, кроме как в Империи Геркулеса) взгляда представлял собой интересное зрелище. В старину, наверное, его назвали бы сумасшедшим: коммуникатор, пользуясь естественными проводящими каналами — костями скелета, передавал звук к ушам полностью неуловимо для окружающих, и очень избирательно собирал ответную речь. Для любителей и параноиков существовали ещё и агрегаты, использующие нервные волокна, и даже импланты. Некоторые планетные системы, например Федерация Китии, сделали «модернизацию» человека главным направлением своего развития, в других же подобные практики в какой-то момент по этическим, а скорее паническим соображениям, стали запрещать законом. В Неккарской республике немедицинские импланты пока не запрещались, но в явном виде и не приветствовались. Ян порой ловил себя на мысли, что мозговые или мышечные стимуляторы могли бы сильно облегчить ему жизнь и работу, но это были праздные мысли: желанием превратиться в кибер-полицейского он не горел.