«Кажется, я превращаюсь в следователя-алкоголика. «Ещё один допрос, и завяжу». И даже коллектив для клуба уже в наличии», — мрачно подумал Ян, оплачивая очередной билет.
Глава 22
Найти свободный столик в «Скворечнике» на этот раз получилось с трудом. Точнее, не получилось бы вовсе, но Гектор Мозели забронировал стол на своё имя, и пришедшие чуть раньше назначенного срока Ян и Лед, к зависти и недовольству менее удачливых посетителей, смогли устроиться в самом дальнем углу.
— А местечко-то популярное, — заметил Кузнецов.
Лед не ответила, то ли подбирая слова для начала беседы, то ли просто нервничала.
Мозели снова оказался пунктуален.
— Приветствую, господин полицейский, Лед, рад тебя видеть, — он слегка наклонил голову и сел. — Чем обязан?
— Вашему интересу к Искателям Вселенского Разума, — незнамо какой перелёт за три месяца засел у Яна где-то в печёнках, и он решил сразу взять быка за рога.
— Неужели вы обнаружили мою коллекцию вкладышей из жевачек, выпущенную к какому-то их юбилею? — иронично приподнял бровь Мозели.
— Нет, всего лишь выявили интересную взаимосвязь между расположением их общин и ваших филиалов.
— А, это… Вы слышали про старый обычай на новоселье первой в дом пускать кошку? Говорят, она выбирает лучшее место. Вот и Искатели, как оказалось, обладают талантом искать хорошие места для бизнеса.
— Господин Мозели, вам стоит получше подумать над ответом. Ваше положение может стать очень серьёзным. У нас есть веские основания полагать, что ваши связи с ними простым соседством не ограничиваются.
— Моё положение никогда не было смешным. Но это не тот случай, когда стоит отпираться. Да, я действительно интересуюсь деятельностью Искателей Вселенского Разума и им подобных. Я не буду скрывать причину такого интереса. Об этом почти никто не знает, и я был бы признателен, если вы... и закон... проявите возможную деликатность.
— Мигель, зайди в «Скворечник», это срочно, — сказал он в коммуникатор. И уже своим собеседникам:
— Он должен быть поблизости, так что вас не задержу.
Ждать действительно пришлось не больше пяти минут, за которые никто из сидящих за столом не проронил ни слова.
Вошедший мужчина был настолько похож на главу «Галактической безопасности», что последовавшее представление показалось излишним:
— Мигель, мой сын.
— Мигель, у господина полицейского возникло небезосновательное подозрение относительно моего интереса к деятельности Искателей Вселенского Разума. Я думаю, будет лучше, если мы не будем скрывать его причину.
Мигель помолчал, потом посмотрел прямо в глаза полицейскому.
— Да, пожалуй, лучше всё рассказать, хотя этой страницей своей жизни мне гордиться не приходится. Всё началось примерно 20 лет назад, я тогда учился в медицинском университете и бредил мыслью вылечить отца. Традиционные методы, преподаваемые нам, мало что могли обещать, разве что сменить полную неподвижность на инвалидное кресло. И я стал интересоваться альтернативными лечебными практиками. Так я с ними и познакомился. Поначалу всё выглядело вполне невинно и даже почти научно. Мы собирались один-два раза в неделю, разговаривали о медицине, истории, культуре, духовных практиках. Мы слушали приглашённых лекторов, именовавших себя наставниками, пили какие-то настои, рецепты которых находили в старых источниках, жгли благовония... Это уже потом я понял, что настои и благовония были не так просты и безобидны, как мне тогда казалось, и как минимум здорово притупляли критичность восприятия. Как следует в этом увязнув и найдя, как я думал, путь к решению всех наших проблем, я решил поделиться открытой истиной с отцом. К моему разочарованию и даже негодованию, он моей радости не разделил и потребовал немедленно порвать с моими друзьями и наставниками. В ответ я вспылил, наговорил много всего и ушёл из дома в общину. Следующие три года я помню очень смутно и фрагментарно. Обряды, не всегда приглядные, причастия, проповеди, наказания для нарушающих порядки общины и наказания показательные... Сейчас вспоминаю, и мороз по коже, а тогда всё казалось таким правильным... Всю свою собственность я, естественно, почти сразу тоже пожертвовал Искателям. Последнее, что я помню, это люди в масках, ворвавшиеся в мою келью в одну из ночей. Очнулся я уже в комнате с мягкими стенами. Следующие два года ушли на восстановление личности и разума. И мне ещё повезло, ещё немного, и процессы деградации стали бы необратимыми. Вот такая история.
— Похищение организовали вы? — обратился к старшему Мозели полицейский.