Глава седьмая. Важный разговор
Крышка вирткапсулы бесшумно отъехала, я покинул мягкое ложе и осмотрелся. В моём боксе явно кто-то побывал. Вместо скучных белых стен появились «живые обои», показывающие подводный мир чужой планеты с насыщенно-фиолетовыми водорослями, белоснежными похожими на сталагмиты кораллами и бесчисленными снующими между ними змеевидными существами. Пол же теперь имитировал песчаное дно, при каждом шаге даже возникали облачка песчаной мути, а иногда испуганно прыскали в разные стороны какие-то живые огоньки. С потолка, словно сквозь слой воды, светила голубая звезда того мира. Интересно, что за планету копирует эта обстановка? Может, домашний мир миелонцев? К сожалению, кроме названия звёздной системы Урми, про родину миелонской расы я ничего не знал.
Из нового возле вирткапсулы появился прозрачный изумрудно-зелёный столик на резной ножке, на котором лежали узнаваемый чёрный параллелепипед миелонского кошелька и запечатанный в тонкий пластик комплект одежды. Прежде всего, я проверил кошелёк, активировав нажатием на противоположные грани. Надо же, мультивалютный, для расчётов с гэкхо и триллами тоже годится. И на счету пятьдесят тысяч крипто — ровно столько я выводил из игры. Установив для безопасности на кошелёк зубодробительный для представителей иных космических рас, но при этом легко запоминающийся пароль в духе «СоРоК тЫсЯч ОбЕзЬяН в ЖоПу СуНуЛи БаНаН» (спасибо фантасту Сергею Лукьяненко за подобный «лайфхак»), я занялся приготовленной для меня одеждой.
Ну что сказать по поводу предложенного мне костюма… Пожалуй, для вечеринки косплея он бы подошёл идеально. Цельная не то пижама, не то комбинезон, мягкая изнутри и покрытая снаружи густым чёрным мехом. На капюшоне были даже пришиты «ушки», весьма напоминающие миелонские, а сзади волочился метровой длины чёрный хвост. Я не понимал — это надо мной насмехаются таким изощрённым способом, или я просто недостаточно знаком с миелонской культурой, а потому не замечаю всей глубины вложенного в данный костюм философского смысла?
Дело в том, что с ростом псионических способностей я всё чаще непроизвольно стал считывать мысли и эмоции окружающих меня персонажей. И со стороны незнакомых миелонцев (не членов «Отряда Комара») нередко ощущал плохо скрываемую брезгливость — покрытым шерстью существам голая человеческая кожа казалась неприятной и даже мерзкой. Возможно, миелонские костюмеры хотели помочь мне выглядеть лучше в глазах Великой? Может и так, вот только чувствовал себя я таком наряде невыносимо глупо. И если это — форма для официальной встречи с командующей миелонским флотом, то я, пожалуй, останусь в имеющемся у меня больничном халате со спадающими брюками.
Дверь, ранее заблокированная на время карантина, на этот раз послушно отъехала в сторону.
— Следуй за мной! Кисси ждёт тебя, — стоящий возле дверей герд Лекку (а я сразу узнал опасного Бретёра и жениха Великой) ни слова не сказал по поводу моего внешнего вида и направился по хорошо освещённому коридору к лифтам. Кстати, в реальном мире Лекку тоже носил кроваво-красную тяжёлую броню и фактически не отличался от своего игрового аватара.
Скоростной лифт, затем ещё пара коридоров, в последнем подозрительно много крепких настороженно посматривающих на меня миелонцев. Несмотря на гражданскую одежду, в этих «мирных обитателях» легко угадывались элитные бойцы Первого Прайда. Наконец, мой провожатый остановился возле ничем не примечательной двери:
— Кунг Кисси Мяу внутри одна, без помощников, слуг и даже без непременной при её статусе охраны. Великая так сама захотела. Цени уровень оказываемого тебе доверия, человек!
Скромный весьма небольшой номер совершенно не соответствовал уровню правительницы миелонской расы. Далеко не новая мебель, на стене плохо затёртый след от давнишнего воспламенения проводки, выцветшее и истоптанное местами аж до металлического основания ковровое покрытие. Тем не менее, в центральной комнате на старом весьма потрёпанном левитирующем кресле действительно обнаружилась кунг Кисси Мяу, с пустым бокалом в лапе устало откинувшаяся на мягкую спинку и внимательно наблюдавшая за моим появлением. Я почтительно опустился на одно колено, приветствуя столь могущественную особу.