– Кажется, я наконец вломлю пизды этому Ротту!
Похоже, в голове рядового Гауса происходят некие мыслительные процессы, к которым у нас нет доступа.
– Может, объяснишь подробнее, Вим? – спрашивает Водяная Блоха.
– Баллард мне говорил, что этот гад то и дело ходит к Зану Талько, тому новому капралу, и балаболит ему, какое у нас ебанутое отделение. И что наш капрал, прошу прощения, хер собачий.
– Вот сукин сын, – коротко комментирует Пурич, не отрывая взгляда от карт.
– И что он еще там рассказывает? – спрашиваю я.
– Да в общем-то все. – Вим Гаус чешет в затылке. – А я его еще считал своим товарищем, пил водку с этим пидорасом. Отпиздить его надо, и дело с концом.
– Послушайте. – Я откладываю карты. – Мне не нужны никакие драки, особенно сегодня. Вы должны как следует выспаться и завтра прикрывать друг друга. А с Роттом я поговорю, обещаю.
– А нельзя договориться с сержантом, чтобы Ротт поменялся с Баллардом? – спрашивает Водяная Блоха. – Новички из отделения Криса – те еще кретины.
– Они новенькие, потому Ротт к ним и ходит, чтобы обработать на свой лад. Помните, как было у нас поначалу?
Парни опускают головы. Похоже, им до сих пор стыдно, что они слушали такого мудака.
Я с удовольствием взял бы к себе Криса и отдал этого пройдоху в первое отделение, но здесь не концерт по заявкам. Придется смириться. Еще немного, и рядовой Ротт сам попросит, чтобы его заменили.
Мы играем до двадцати одного часа, до закрытия столовой, а потом перебираемся в казармы и теоретически должны идти спать. Теоретически, поскольку у всех дурные предчувствия. Что-то висит в воздухе, а меня вдобавок мучают угрызения совести, что я не рассказал парням всей правды о грозящей нам опасности.
Пятница, 4 марта, 07.55
Перед выездом я должен явиться к доктору Заубер. Госпожа капитан назначила мне визит на утро, когда у нее заканчивается ночная служба, и не согласилась на другой срок. Меня это устраивает не больше чем дырка в голове, но деваться некуда. Возражать ей я не могу.
– Я же говорила, что ты успеешь, Маркус, – приветствует она меня в своем кабинете. – Как самочувствие?
– Хорошо, госпожа капитан. Не жалуюсь.
– Честно говоря, вид у тебя не слишком цветущий. Что-то случилось, капрал?
– Сегодня у нас выезд на базу Адмирум, мы едем на территорию усиленных боевых действий. Весь взвод на нервах, но, думаю, это нормально.
– Да, это нормально. – Линда Заубер едва заметно улыбается и щелкает чем-то под столом.
У меня темнеет в глазах, а потом я вижу голубой свет и призраков – плотные человеческие тени, перемещающиеся по комнате. Они что-то шепчут мне, скользя по стенам.
Я хватаюсь за голову, чтобы не дать ей отвалиться. Такое ощущение, будто мозг сейчас вытечет через уши или вместе с потом проступит через поры кожи в виде белой жирной слизи на висках.
– Мать твою… – Я сползаю с пластикового стула, уверенный, что еще немного, и я сойду с ума и откушу себе язык, но все проходит столь же внезапно, как и появилось.
Я лежу на полу, тяжело дыша. Форма насквозь промокла от пота. Я вскарабкиваюсь на стул, чувствуя, как трясутся руки. Похоже, капитан Заубер не удивлена, но скорее довольна тем, как прошел эксперимент.
– Боже мой, госпожа капитан… Что это было?
– Мне пришлось тебе показать, иначе бы ты не поверил, – мягко отвечает она. – Это был глушитель гомеостатических мин, включенный на полную мощность. Будь осторожен, когда будешь им пользоваться. Чем больше ты его подкрутишь, тем больше будешь страдать.
– Я никогда не доходил даже до середины шкалы. Слишком болела голова.
– Значит, ты осознавал опасность? Это хорошо, – уважительно кивает она. – Помни, что устройства остальных солдат на тебя тоже воздействуют. Это все, что я хотела тебе сегодня сообщить. Можешь быть свободен.
Выходя из кабинета, я натыкаюсь на стул и вешалку для одежды. По дороге сворачиваю в туалет, и лишь обильная рвота возвращает меня к жизни. Госпожа капитан выбрала самый подходящий момент для моего медицинского просвещения, прямо перед серьезной операцией.
И тем не менее я понятия не имел, что электромагнитная волна способна с такой силой зацепить электрод в моем мозгу. Пусть и извращенным образом, но Линда Заубер заботится обо мне, пытаясь помочь, хотя ей следовало бы выгнать меня со службы. И я до сих пор не понимаю, почему. Так что я стараюсь, чтобы другие не заметили, что несколько минут назад цунами выбросило на берег мое тело. А потом мы все узнаём, что наш выезд отменяется. Командование перенесло его на «ближайшее будущее».