Ночные Братья аж поперхнулись от неожиданности. Заухали, как упыри, закашлялись, давясь дымом и беззвучным хохотом, да еще друг в дружку стали кулачищами тыкать. Да так, что казалось, будто в барабаны бьют. Видно, нельзя им было громко смеяться, но уж больно вопрос рассмешил.
- Да я ничего, - оправдывался Виктор. - Если что, я не в претензии. Просто хотел узнать, учитывают у вас предыдущий стаж или по мере поступления?
- Ты... - прохрипел один из Братьев, утирая слезу, - ты не очень-то. Предупреждай сначала, а то так и мы можем в ящик сыграть.
- Ты не волнуйся, - отозвался другой. - У нас жильем все обеспечены. У нас вообще полный порядок. Усек?
Виктор недоверчиво промолчал, и ему объяснили.
- Ну сам посуди. Каких людей больше? Живых или мертвых?
- Мертвых, конечно, - ответил Виктор.
- Вот то-то и оно! - улыбнулись Братья. - И притом, гораздо больше. И у каждого свои проблемы. Верно?
- Ну, - осторожно согласился Виктор.
- Стало быть, если их нигде не размещать, представляешь, что бы творилось на том свете?
Виктор попытался представить, но не смог. Вообще, в душу стало закрадываться нехорошее сомнение. Братья эти... Ночные. Мордовороты какие-то. Бледные они, видишь ли. Может, бледность-то от пресыщения. Вон какие бицепсы под рубахами. Такие хоть кого скрутят. Неужели находились смельчаки поскандалить? А все-таки интересно, как там люди всей массой размещаются? Народу-то тьма-тьмущая!
- Слушай, - один Брат повернулся к другому. - А он хороший парень, а? Соображает.
- Наш мужик, - согласился тот. - Свойский.
Виктор про себя порадовался. Впереди неизвестность, из этих двоих ничего не выжмешь, но на всякий случай, заиметь таких приятелей, что называется, у самого порога, будет весьма кстати.
Ночные Братья продолжали свой диалог.
- Может, поможем? - спрашивал один. - Пусть потешится, глядя на живых-то в процессии. Небось друзья его там будут.
- Можно, - соглашался другой и тянулся за сигаретами. - Но надо подумать.
Чтобы им было легче думать, Виктор решил выложить главный козырь.
- А когда я встречусь с резидентом? - спросил он.
Братья замолчали на полуслове и повернулись к нему.
- С кем?
- С резидентом, - повторил Виктор. - Вы разве ничего не знаете?
Братья переглянулись.
- Ты что лопочешь, парень? Ты, давай, не темни, выкладывай по порядку.
- Вам не могу, - ответил Виктор. - Не имею права.
Один из Братьев решительно скрипнул стулом, но другой положил ему руку на плечо.
- Погоди, браток. - И повернулся к Виктору. - Ты что, парень, знаешь кого-нибудь из наших?
- Я выполнял секретное задание, - уклончиво ответил Виктор. - Связи не было. Но, наверное, так надо. В общем, имею определенную информацию. Вы вспомните, у вас должны быть инструкции, как поступать в таких случаях.
Братья выглядели неуверенно. Видно было, что им страшно хочется предпринять какие-то решительные действия, но в то же время что-то не пускает.
- А кличка у тебя есть? - спросил один из них, и оба наклонились вперед.
Виктор принялся копаться в своей памяти. Он и раньше пытался отыскать там что-нибудь подобное, но сейчас, похоже, от этого зависело нечто больше, чем жизнь. Виктор шелестел, перекладывал, вгрызался все глубже, ничего не находил и сетовал на отсутствие ангела-хранителя, который, вероятно, разбирался в этом хозяйстве гораздо лучше. Уж он бы показал этим нахалам. Враз бы приструнил и поставил на место. А то раскурились тут. Всю комнату задымили, родственнички. - Есть! - нашел он неожиданно и совершенно случайно.
- Какая? - Братья наклонились поближе.
- Витек!
Братья отпрянули.
- Не слыхали о таком...
- Это же естественно, - снисходительно пояснил Виктор. - Я был совершенно секретный агент.
Ночные Братья с сомнением переглянулись. Потом придвинулись друг к другу и зашептались. До Виктора доносились отдельные слова и обрывки фраз.
- Брешет, гад... Не похоже, понимать должен... А почему указаний не было?.. Забыли, сволочи... Не может быть такого... Все может... Не может!.. Может!.. Не может!.. А вдруг он из другого лагеря?!.
Тут они с опаской взглянули на Виктора и зашептались еще яростнее:
- Падаль напутала, а нам расхлебывай... Крысы канцелярские... Им-то что, все спишут... Напортачили, жмурики... Хлопот не оберемся... Доложить надо... А с ним что?.. А черт его знает...
И опять они взглянули на Виктора, но теперь уже с очень сложным выражением в глазах. Была там и настороженность, и робость, и неприязнь, и вместе с тем, какая-то особенная смертельная решимость и тоска. Виктор понял, что сейчас может произойти что угодно, и пожалел о содеянном.
- Гм, - сказал один из Братьев и выразительно посмотрел на другого.
"Наверное, кто-то из них старший", - решил Виктор.
- Хм, - сказал другой и поднялся со стула. - Знаете, возможно мы ошиблись адресом.
- Как это? - не понял Виктор.
Второй Брат тоже поднялся и лицемерно вздохнул:
- У нас пока еще случаются ложные вызовы.
- Позвольте! - удивился Виктор. - Так я... не умер?!
- Как вам сказать, - замялись Братья. - С одной стороны, оно конечно, а с другой... Такие случаи бывают. Человек вроде умер, уже и сигнал поступил, а как приедем, он еще крепенький. В нашем деле преждевременность недопустима.
- Ничего не понимаю, - пробормотал Виктор. - А что же теперь будет?
- Да вот... Позвольте откланяться.
И, неуклюже кивая головами на бычьих шеях, Братья стали пятиться в узенький проход между стеной и шкафом. Внезапно один из них испуганно охнул и быстрым кошачьим прыжком вернулся обратно. Выхватив из кармана носовой платок неземной белизны, расстелил его на тумбочке и тщательно вытряхнул туда содержимое консервной банки. Второй Брат, досадливо крякнув, подскочил к окну, открыл форточку и замахал пятерней, разгоняя табачный дым. Потом они вдвоем, в полном молчании, скупыми, несуетливыми движениями вернули на место сигареты, спички и пепельницу, закрыли форточку и, натянуто улыбнувшись Виктору, бесшумно, по одному, юркнули за шкаф.
"Ну вот, - подумал Виктор, когда минуло некоторое время, и он убедился, что Братья действительно ушли. - Что теперь делать?"
Ситуация и впрямь была неординарной. Виктор выпал из одной плоскости бытия, не попал в другую и застрял в некоем промежуточном состоянии, весьма зыбком и неустойчивом. Это чувствовалось даже по внешнему окружению. Изображение комнаты, доселе ясное и четкое несмотря на темноту, вдруг стало подрагивать и расплываться. Да и мысли Виктора тоже находились в подобном искажении, будто сначала преломлялись в какой-то мутной призме, а уж потом доходили до сознания. Стали вязкими, тягучими, размытыми в серо-коричневых тонах, но в то же время имелись и необычайно подвижные, с проблесками чистого света, и острые до боли. Наверное, так чувствует себя канатоходец, остановившийся на середине стального троса, протянутого через пропасть, и пораженный внезапным выбором, куда лучше падать - влево или вправо.
"Может, они еще вернутся... - с усилием пытался Виктор собрать непослушные мысли. - Доложат, кому следует, а начальство разберется и вызовет..."
Но Братья не возвращались, и Виктор впал в забытье. Ни жизнь, ни смерть, а так - промежуточное состояние.
Глава VII
МЕЖДУНАРОДНЫЙ МАСШТАБ
Утро забрезжило неверным светом сквозь грязные шторы.
Виктор проснулся и, почуяв головную боль, застонал. Во рту пересохло, хотелось пить, и он подумал, что надо вставать, идти в умывальник, приложиться к холодному крану и хлебнуть колодезной... Но вставать не хотелось. Виктор продолжал лежать, прикидывая, как бы дотянуться до крана, не выходя из комнаты. Вариантов было много, но ни один не поддавался осуществлению. В конце концов, в голову пришла мысль, что где-то в комнате должен быть чайник. Не отрываясь от подушки, Виктор стал шарить глазами. Чайника нигде не было. Тогда Виктор принялся натужно вспоминать, не забыл ли он чайник на кухне, когда последний раз кипятил воду. К определенному выводу прийти не удалось, и тогда Виктор застонал громче и отчаяннее.