— Скучаете Юкари химе-сама, — рядом сел Мурад, — скоро начнется представление артистов. В этом году распорядитель обещал устроить грандиозное представление.
— А можно как-нибудь сбежать, не привлекая внимания? Если честно я устала и навряд ли выдержу здесь больше двух часов.
— Увы, пока не получится. А вот когда все пойдут запускать фонари, можно будет незаметно уйти, не нарушая этикета.
— Спасибо. Хоть какая-то обнадеживающая информация. — Я кисло улыбнулась. — Надеюсь, запуск фонарей запланирован не на рассвете?
— Император не настолько жесток к своим гостям. — Мурад весело подмигнув, засмеялся.
Внезапно все стихли. На возвышении возле трона показался Кого тэнно. Он одарил всех присутствующих пронзительным взглядом и, взойдя на трон, царственно кивнул. Начался праздничный ужин. Выступали музыканты, услаждая слух знатных гостей и придворных. Затем, стройные как молодые деревца, танцовщицы виртуозно исполнили танец мечей. Я даже перестала зевать и с восторгом следила за эффектным зрелищем. А после начался самый настоящий поединок на мечах. Я как завороженная следила за смертельным и в тоже время прекрасным танцем между Хаято и его соперником. Участники сражались до первой крови. В этот вечер Хаято вышел бесспорным победителем не получив ни единой раны в пяти поединках. Больше никто не осмелился оспаривать у принца право на победу. Девушка в алых одеждах принесла на круглом подносе серебристый, зубчатый венец. Император самолично возложил его на голову сына. Затем выступали актеры. Перед гостями разыграли символичную сценку победы дракона над огромным белым тигром. У меня разболелась голова, а от усталости закрывались глаза. Наконец объявили о запуске фонарей и фейерверка. Мурад незаметно вывел меня в сад подальше от разгоряченных гостей и проводил до комнаты. Он неукоснительно и безупречно соблюдал правила церемониала и молча, поклонившись, развернулся, чтобы уйти.
— Мурад, — я робко окликнула его, — сегодня на рассвете я покину дворец. Конол заберет меня в свой дом.
— Я могу навещать тебя? — Друг смотрел на меня печальными глазами.
— Да. Мне нужна твоя помощь. Помнишь, как Конол обучал меня использовать силу? — Мужчина утвердительно кивнул. — Я вернулась из-за этого. И еще, только ты сможешь отправить меня обратно в будущее.
— Я сделаю все, что в моих силах.
— Мурад, постой. Прошу не говори Хаято где я.
Переодевшись в мужское платье и вытащив из прически шпильки и заколки, я легла в кровать. Но так и не смогла заснуть. С первыми лучами солнца я стояла на берегу озера и любовалась как необузданный поток воды, падает с головокружительной высоты. Конол бесшумно подошел сзади.
— Водная стихия притягательна. В ней, как и в любой стихии скрыта жизненная энергия — источник нашей силы. Без нее нас бы не существовало. Ты готова Эйре?
Я посмотрела на деда и улыбнулась. Воздух заискрился, и мы покинули дворец императора Кого. Я больше не увижу ни императора, ни его подданных, через восемь лет остров Кай уйдет под воду. А еще через год император Рюэйдзей откажется от власти и дом Сэйрю канет в лету. Странные ощущения. Знаешь, что будет, но повлиять на ход истории не можешь. И это понимание заставляет сердце обливаться кровью, а душу раздирает на части от боли. Но будущее любимых людей я не в силах изменить, как и свое. И одна надежда, что настоящее еще подвластно тебе.
Две с половиной недели пронеслись со скоростью света. Каждый мой день был расписан по часам. Конол гонял меня от зари до заката. А ночью снилась бабушка, которая вкладывала в меня знания, передававшиеся в сидхе Ану от матери к дочери. Я научилась контролировать потоки энергии внутри себя и преобразовывать их в живую материю с помощью, которой могла создавать защитные барьеры или оружие, правда, в последнем случае получалось не все так гладко. Как только я представляла, что энергетические кинжалы пронзают живую плоть, то они сразу распадались. Конол объяснял это тем, что энергия жизни, заложенная в моей крови как единственная ценность, таким образом, отторгает все, что связанно с убийством живого существа. У Мурада в отличие от меня подобной проблемы не существовало. В нем соседствовала энергия жизни и смерти, что позволяло использовать обе силы. Конол опасался, что когда-нибудь темная сторона возобладает над светлой. Я тогда не выдержала и сказала, что через триста лет такого точно не произойдет. Мурад часто приходил и наблюдал за моими мучениями, то есть учениями. Иногда принимал участие и даже помогал с первыми занятиями. Он впитывал излишки эмоций, и тогда у меня получалось контролировать потоки. Со временем я смогла самостоятельно входить в состояние транса, а самое главное у меня получилось выходить из него без помощи Конола.
К концу второй недели я полностью вернула воспоминания о бабушке и древнем ритуале. Теперь я без труда вливала энергию жизни в контуры круга и энергию стихий в знаки расположенные по сторонам света. Мое обучение подходило к концу. Все чаще я волновалась, и появлялись всякие навязчивые мысли. А если ничего не получится? А если я не справлюсь и не смогу запечатать проклятие деда? В один из таких дней, когда я металась между а если бы да кабы, ко мне подошел Конол.
— Эйре я обучил тебя всему, что требуется для ритуала. И могу с уверенностью сказать, что ты справишься. Но не об этом я хотел поговорить, — дед замолчал, задумчиво разглядывая закат, — будешь чай?
— Не откажусь. — Я смотрела на туата с тревогой. — Дедушка твой серьезный тон пугает. Что случилось?
— Ничего, не волнуйся. Садись, я заварю чай.
Устроившись за столом, я продолжала в смятении следить за действиями деда. Туат достал с полки чашки и коробку с чаем. Чайник на очаге запыхтел, плюясь кипятком. Конол заварил чай, и разлив его по чашкам поставил на стол. Он сел напротив меня и отпив из чашки, зажмурился от блаженства.
— Не такой вкусный, как у Дейдре, но тоже неплохой чай. Попробуй, Эйре. — Он допил чай и, поставил чашку на стол, его умные, серьезные глаза смотрели на меня с твердой решимостью. — Я хотел поговорить с тобой еще в первый вечер, когда увидел во дворце. Но Тахока меня выпроводил, и ты тогда и не услышала бы меня. А потом ты отказывалась со мной разговаривать. Я решил, что время поможет тебе осознать и смириться с потерей.
— Дедушка не надо. Я не хочу обсуждать эту тему. Особенно с тобой. — Я смотрела перед собой невидящим взглядом, крепко сжимая чашку обеими ладонями.
— Твой ребенок жив и продолжает расти и развиваться в твоем чреве. — Я как оглушенная сидела и глядела в одну точку, а потом едва слышно произнесла. — Нет. Я не чувствую ее. И внешних признаков беременности нет.
— И не будет, — голос Конола звучал сухо, — четыре недели так точно. Предполагаю, что была угроза выкидыша и я, будущий я, принял единственно верное тогда решение. В таких случаях плод окружают защитным коконом и разрывают эмоциональную связь между плодом и матерью. Он растет, нормально развивается, эмоциональная связь восстанавливается, когда минует угроза.
Я молча взирала на туата ошеломленным взглядом, из глаз по щекам бежали слезы. Слезы радости.
— Эйре, ты дочь сидха Ану, внучка короля и королевы Тоингрина последняя надежда Аннвна и ты справишься. Дейдре верила в тебя. И я тоже верю в тебя мой солнечный лучик.
Конол ласково погладил меня по волосам и, встав, вышел из дома. А я еще долго сидела за столом в смешанных чувствах. А утром следующего дня Конол привел Мурада. И мы теперь стояли во дворе дома туата, а я не знала, что сказать. Мурад выглядел собранным и хладнокровным, но я чувствовала его подавленное настроение. Он то и дело порывался что-то мне сказать, но затем плотно сжимал губы и мрачно смотрел в сторону. Наконец я, глубоко вдохнув и медленно выдохнув, весело посмотрела на мужчин и бодро улыбнувшись, сказала:
— Что ж будем прощаться. Скоро увидимся. Я так точно скоро вас увижу.