—Ты мне завидуешь, что ли? — с горькой иронией осведомился Руслан, перестав играть и как-то странно, насмешливо и вместе с тем укоризненно, взглянув в лицо другу своими грустными, светлыми глазами, прямой и упорный взгляд которых было не так-то легко выдержать. — Ну вот, нашёл, кому завидовать.
—Нет, я не завидую тебе, но всё-таки… всё-таки, хотел бы я иметь такую же свободу, как ты. И чтобы никто никогда не указывал, что мне делать.
—Когда никто не указывает, что тебе делать, это значит, что никто о тебе не заботится, никому нет до тебя никакого дела, никому в целом свете ты на фиг не нужен, — ровным и спокойным голосом произнёс Руслан, хотя в больших зелёных глазах его мелькнула затаённая горечь, как тень давней боли. — Можно, конечно, в утешение себе назвать это, типа ты сам себе хозяин, но суть-то от этого не меняется. Абсолютная свобода не так уж хороша, как тебе кажется. Ведь она занимает собой всё пространство целиком, и, кроме неё, вокруг тебя ничего нет. Абсолютная свобода — это пустота, а в пустоте жить неуютно. Не знаю, поймешь ли ты меня и поверишь ли мне, но вот иногда мне даже хочется, чтобы кто-то меня повоспитывал и сказал, что мне делать, а чего не делать. Я хоть смог бы вспомнить толком, что это такое, когда есть рядом человек, авторитет которого я должен уважать, близкий человек которому я небезразличен и...
—Ты же просто не представляешь, о чём ты сейчас толкуешь, Руслан! — запальчиво перебил его Игорь. — Ты уже успел забыть за эти два года, каково это, когда тебя давит чужой авторитет, который к тому же не прав. Потому что даже самый уважаемый и непререкаемый авторитет не может быть всё время и в любых ситуациях прав. Не может указывать мне, какой длины волосы мне носить, как одеваться, какую музыку слушать и с кем общаться.
—Зато он может дать тебе дельный совет по жизни, поддержать в трудной ситуации, а на всё остальное не обращай внимания. Это мелочи, Игорь.
—Как же, не обратишь тут внимания, когда все его советы так смахивают на приказы! — сердито выпалил Игорь, ещё не успокоившийся после недавней стычки с отцом. — Тебя бы на моё место, Руслан. Ты не выдержал бы и недели с моим отцом. Он, между прочим, потребовал, чтобы я завязал с музыкой и больше не общался с тобой. Он обзывал тебя наркоманом и говорил, что ты сбиваешь меня с правильного пути.
—За что такая немилость? — с ироничной усмешкой спросил Руслан и тут же добавил задумчиво: — Впрочем, может, он и прав. Я ведь, действительно, лежал в наркодиспансере. Из-за меня ты бросил колледж...
—Я не бросал тот чёртов колледж из-за тебя, Руслан, — возразил Игорь. — Скажи лучше, что меня вышибли оттуда за пропуски занятий и неуспеваемость. И ты здесь ни при чём. Что же касается наркодиспансера… то, что произошло тогда с тобой, это просто несчастный случай. Нельзя обвинять тебя в том, в чём ты не был виноват. Но папаша мой вбил себе в голову, что во всех моих неприятностях, неудачах и проблемах всегда виноват ты один. А я сам не захотел учиться там дальше, вот и всё.
—Но из того колледжа нас с тобой ведь вместе вышибли, — снова усмехнулся Руслан, — так что кое в чём твой отец прав.
—Слушай, я не понимаю, почему ты его всегда защищаешь, Руслан? — возмущённо спросил Игорь. — Он тебя смешивает с грязью, за человека не считает, а ты всегда на его стороне. У тебя он вечно прав. Я так вот уже почти ненавижу его за все эти придирки. Сначала по блату засунул меня в один колледж, потом, когда меня оттуда с успехом вышибли, заставил поступить в другой, хотя я лучше пошёл бы работать, как ты. Ведь мне, кроме музыки, ничего не надо в жизни. Но он не хочет этого понять. Ему кажется, что это ты плохо на меня влияешь, и если запретить мне общаться с тобой, то я сразу же стану примерным мальчиком. А ты всем его придиркам находишь оправдание. Но почему? Почему? Можешь ты мне сказать?
—На самом деле я тебе немного завидую, — вдруг тихо признался Руслан после небольшой смущённой паузы.
—Завидуешь? — удивлённо повторил Игорь. — Не пойму, чему тут завидовать? Я же его просто ненавижу. Иногда мне даже хочется бросить всё и уйти из дома. Вот поселился бы у тебя. Думаю, мы неплохо бы жили вдвоём. И знаешь что, Руслан, имея абсолютную свободу, легко жаждать воспитания и защищать чужих отцов-тиранов. А вот оказался бы ты в моей шкуре, посмотрел бы я на тебя тогда. Как ты можешь мне завидовать? Чему тут завидовать? Да ты смеёшься надо мной, наверно, вот и всё!