Крайне мне свежеобретенные таланты кузена не понравились. Дернул я через четырехмерье спиногрыза домой, дабы обсудить безответственное поведение. Ну и узрел я: фингал немалый под глазом, мордочку несколько переносом ошарашенную но насупленную и боеготовную, да и бумажку с печатью в лапке. Полюбовался я боевитым карапузом, да и начал допрос.
Напали на него, как он подозревает, после академии, в себя же пришел уже за спиной некоего шиноби. Ну и ляпнул, достав из наручного пенала, на влекущего его печать блокировки чакры.
Вообще, безусловно, молодец. Только ляпнул он во время бега верхними путями, а выдернул я его из свободного падения. Так что, с минуту, моя педагогичность позанудствовала, на тему лепешек из Ичиро, да и отпустил с миром, вкушать плоды незаслуженной славы.
Сам же накинул боевой жилет, цапнул Игоря и Шина и направился на поиски следов похитителя. Ожидаемо, кроме сломанных веток ничего мы не обнаружили. Однако, поисковая печать показала четверку неспешно удаляющихся от Конохи чакропользователей.
Подумал я, да и оставил Шина с Игорем на месте, наказав подготовиться к переносу. Сам же череп наморщил и решил на прохожих полюбоваться. Любоваться, впрочем, было особо нечем. Вполне себе шиноби, ни протекторов, ни приметной формы. Двигались они верхними путями, неспешно и уверенно.
В общем–то понятно, что группа похитителей, вопрос в том, что у них явно есть неплохой сенсор. Ну не двигались бы они, так спокойно и вальяжно, в противном случае. Ну и стоял вопрос преодоления сигнальной сети Конохи.
Так что, надо бы мне товарищей этих прихватить, желательно без боя, а то испортятся, да и унесут испорченными головушками все мне интересное. Принял я это блестящее решение, группу товарищей километра на три обогнал, клонов под сокрытием призвал, да и приготовился.
Ну и активировали мы с клонами шторм чакры, вызвав закономерный шинобипад. Дернул я хизушином свою группу поддержки. И двинула наша группа на падучих, как вдруг, пролетел мимо меня Шин. И клона моего, предводитель недоупавших, схлопнул. Да и сам он, падал медленно и фигово.
Возмущенный сим вопиющим фактом, бодро прыгнул я на пару метров над вражиной хизушином, бодро огреб воздушное лезвие в брюхо, ну и бодро отлетел, потроха из развороченного себя собирать. Скорость деятеля и его реакции, явно были повыше, чем мои в состоянии телесного мерцания.
В общем обиделся я крепко, принялся щупалами вражину теребить. Причем, в процессе теребления, обнаружил печальный факт. Я думал, старикашке Ооноки просто повезло, однако, категорический отказ моего теперешнего оппонента размазываться в лепешку, указывал на то, что не так все просто. Впрочем терпение, труд и щупалы воздействие свое оказали.
Изрядно странное. Вражина начала творить какую то дичь с метрикой локального, примерно в полсотни метров радиусом, пространства. Выглядело и ощущалось это изрядно похоже на эсперские надругательства над константами, в пределах персональной реальности. Щупалами несколько напрягшийся (точнее изрядно напуганный) я засучил максимально быстро, что колдунство вражеское прервало. И саму вражину, наконец, прихлопнуло. Что вышло удачно, размазало нижнюю часть вражины.
Проверил я Игоря и Шина: живы, относительно целы, джуньяхирами штопаются. Полюбовался жутко перекрученной мешаниной плоти, прикрывающей дыру в моем пузе, да и призвал новых клонов, бошки собирать.
Вот как–то совсем у меня в этот раз негероически и непафосно вышло. Чуть не помер нахрен. Да и щупалы не имба, что печально.
Хотя, если подумать, при перенасыщении клеток тела янь, там сопротивляемость травматическим деформациям и покрепче стали может выйти. Ну и внутрь такого прокачанного шиноби я щупало не запущу, потому как внутрях чакра. А безразмерность четырехмерья тут работает и в обратную сторону. По сути, перекачанный чакрой шиноби — тоже объект с высокой мерностью. Такое можно разве что грубой силой расковырять, что я успешно и сделал.
Инвалидная команда с воплями «возьмите жизнь мою, Хизуми–доно!» и «Мастер, Игорь подвел вас!» были посланы нафиг. Собрал запечатанные головы, прихватил соратничков, да и прыгнул в подвал.
На месте, послал кающихся каяться в бордель, в приказном порядке, ибо достали, нафиг не шли и думать мешали. Впрочем, выпнув деятелей из подвала, понял что нужно не думать, а прыгать. В смысле приращивать бошки и разбираться, кто это такие шустрые, сильные и гадкие.
Первая же башка меня изрядно порадовала. На меня взирала одиноким глазом изрядно помятая, однако вполне узнаваемая бестолковка. Почтенный Шимура Данзо–доно, человек и Корневищ Шредингера.