Ну и ушел я с надменным видом от гада неприличного. И вот блин, найду способ, и пну его в наглую, тощую змеиную задницу! Шутник нашелся.
Примечание к части
Чет прям какое то запределье личной жисти неприличное… Но гг–ой все првозможет! *мама–а–а!* Я сказал всё! И вообще, соберется скоро тряпка, и отдохнет. А то вдруг война, а он усталый.
деспотично–бодрый старина Киберъ Рассвет
47. Вождь белоглазых
Впрочем, мысли о соответствующих карах некоего змеиного седалища недолго занимали мои мысли. А занимали мои мысли, мысли другие, которые о том, что то немногое из канона что я помнил, уже потихоньку ломалось. Ну не факт, но похоже на то.
Тот момент, что кумовский посланник припрется заключать мир, скорее подтверждает канон, нежели внаоборот, потому как: а зачем этот любитель пучеглазых девочек торчал в Конохе? Ну а войн, по канону, до четвертой точно не было, это я тут нежно потоптался кованым сапогом.
А вот сроки, похоже, не те. Есть у меня ощущение, что Эй дольше морозился. Хинате сейчас еще двух лет нету, похищали её, как мне видится в несколько более зрелом возрасте.
Впрочем, это не особо принципиально, кроме того момента, что Облако, так или иначе, хочет либо войны, либо коленно–локтевой позы Конохи. И, видимо, нагиб Камня, а также некоторые производственные успехи, сыграли роль катализатора. Мол, собьем на взлете, пока не закрепились.
Была у меня одна мыслишка на эту тему, так что, придя домой, я Огнетня нашего потеребил шодофоном, на тему «демонстрационных моделей шодо–техники, для реализации в Великих деревнях». Будут, а может и нет, в других деревнях шодофоны. А то, технология не скрыта, а закупаются втридорога у перекупщиков, которые мы же и есть.
Орыч пошипел недовольно, но резоны принял, да и, как я понял, послал специально обученных с посланием.
Трое возрастных шиноби, с сопровождением, из разных деревень, знакомились с технологией шодофона. И клевали меня в мозг, а не может ли некий Удзумаки шпиёнить через эту приблуду. Некий Удзумаки, рисовал крест на пузе что не шпиёнит, на вопросы же о «может ли», стыдливо закатывал глазки, да и молчал. Ну и песнь пел, что шодофон военного, точнее военно–шинобского применения не несет, шумен, неконтролируем, пригоден только для разговоров.
Кстати, по вопросам, до одного жирафа наконец дошло, а почему, собственно, шодофоны не получили широкого распространения в других деревнях. При всем при том, что ничего революционного они не содержали, наши «партнеры», в целом–то разумно, опасались что шодо, основанное на спиральном символе, может нести «недокументированные особенности».
Кстати, поклевало меня опасение, на тему «распространения технологий с игрой мерностями», да и отпустило. Не было у местных математических инструментов для работы с таковым. Собственно, были бы, то пространственно–временные техники использовались бы в ночных горшках, благо ничего не стоят, да и содержимое можно сразу на поля. Ну и тех, мозголомно–чертисколькомерных издевательств, типа оригинального хирайшина, тоже бы не было.
Тем временем, пока моя научная–популярность впаривала потенциально–опасный товар, да еще и за деньги, группа из Облака мирный договор Огнетню нашему передала. Чего там Эй менял и согласовывал понять не удалось, разве что возникла в одной, неназванной и параноистой голове идея, что следы от кружек с кофе «падазрительна!» расположены. Впрочем, эта самая голова, подозрения свои, во избежание немедленной госпитализации, придержала в себе.
Ну и пребывала некая препоганейшая (до меня не дотягивала, но была оскорбительно близко) образина, в звании Шинобигашира, в гостинице. Отдыхала с подельниками, перед дальней дорогой.
В общем–то, я вполне допускал, что моя канонная суета выльется в пшик. Но ничего критично–непоправимого я не делал, а в случае канонных событий, Кумо обильно и жидко обгадится.
В сущности, так и произошло. В ночи, под крайне остроумно сделанным плащом–блокиратором чакры, занюндзил Шинобигашира в сторону квартала Хьюга. Кстати, тоже не факт был, что, например, туда попрется, я вполне допускал, что припрется к Удзумаки.
Однако, чадокрад двигался канонно, наблюдатели АНБУ неусыпно сторожили чакрообманку. Ну, а хитрый я, отслеживал гадкого плагиатора духами, да и подбирался неторопливо к соседскому кварталу.
Белоглазы регулярно пучили глаза в окружающую среду, закономерно не видя замаскированного плагиатора. Сам же он, очень уж хорошо ориентировался в положении охранников. Изрядно подозрительно сие было, так что присмотрелся я к негодяю повнимательнее. Да и обнаружил, что под прикрывавшим его глаз протектором, ныне приподнятом, находится еще одно, явное и несомненное, преступление против Конохагакуре. Какой обильный на полезности тип оказался, невзирая на возмутительное и хамское плагиатство.