– Мы с Давидом просто друзья! – защищаясь, бросила в ответ.
– С привилегиями.
– Как вы с Региной? Она его из-за тебя бросила? Наконец-то сможешь попытаться получить ее! Отомстишь Даве, да? Он воспитывал твоего ребенка, а ты будешь воспитывать его?
– Ты что несешь, блять?! Захлопнула свой рот!
– А то что? Снова заломаешь мне руки и трахнешь на столе? – смахнув сыплющиеся градом по щекам слезы, всхлипнув, выдавила. – Вперед! – Рывком стянула с себя фартук вместе с майкой, под которой ничего не наблюдалось. Зато на талии с обеих сторон красовались внушительные отпечатки рук – последствия недавнего «разговора» в клубе.
Артур сощурился и отвернулся, переводя дыхание. Непреодолимое желание швырнуть Аню как можно дальше от себя поглотило, казалось, целиком.
– Думаешь, ничего не знаю и не вижу? Она постоянно встает между нами! Ты меня никогда не любил, а ее до сих пор любишь! Я не права? Идеальная Регинка, которая всегда выбирает не тебя. – Слово за словом, в одну и ту же точку, будто отбойным молотком по голове.
– Дура! Какая же ты идиотка! Тебе досталось сильнее, чем я думал. Похерила наш брак, но нашла себе оправдание. Виноваты все, но не ты, – наклонился и поднял с пола майку, бросив девушке в руки.
– Слабенько, Арти! Она никогда не будет с тобой! Зря тратишь время. – Издевательский тон, каким выплевывались фразы, буквально подливали топливо в без того закипающий котел терпения мужчины. Еще чуть-чуть – и рванет, разлетаясь на осколки.
– Высказалась? А теперь пошла и собрала вещи! Даю час, чтобы съебаться отсюда. Время пошло.
– Артур... – На громком выдохе, со всхлипом, но понизив голос до дрожащего шепота. – Мне все равно, кого ты любишь, – вцепилась в стиснутую в кулак руку Горского. – Давай начнем сначала. Забудем прошлые обиды… Ради Тёмочки. Я так люблю тебя и его!
– Ты – лицемерная лживая сука! – напротив залитого слезами лица произнес. – Таким не место рядом с моим сыном. Убирайся. На хуй. Куда подальше, – отчеканил безэмоционально и постучал пальцем по наручным часам. – Время идет…
***
На журнальный столик, выдвинутый на середину гостиной, опустилась бутылка текилы, подвинув пустые банки из-под пива. Энн успела схватить наполовину выпитую, пока в нее не добавили что-то помощнее, превращая классический темный Guinness в убийственный коктейль из трех алкогольных напитков. Выпитый до середины мартини благоразумно спрятала за спинку дивана. Если Лину вовремя не осадить, в ней просыпается бармен-недоучка с жаждой смешивать воедино все находящиеся в доме жидкости крепче семи градусов.
– Когда заканчиваются аргументы, в ход идет тяжелая артиллерия, да? – засмеялась, прикрыла глаза и откинула голову на диванную подушку. Фокус уже слегка поплыл. Вероятнее всего, шустрой лучшей подруге все же удалось незаметно чем-то разбавить пиво. Вкус напитка стал горьковато-сладким, а мысли – путано-мутные.
За пару часов импровизированного девичника девушки перешагнули несколько стадий, которыми, как часто случалось, сопровождались подобные посиделки: успели покричать друг на друга; порыдать, утирая друг другу слезы бумажными салфетками; поспорить до хрипоты в голосе и, наконец, успокоиться, когда разговор зашел в тупик.
– Я потеряла логику, – заплетающимся языком выдала Эва и налила стопку текилы. – Без допинга мне с этим не разобраться. Ты – самая нелогичная из всех моих подруг! – простонала и опрокинула в себя алкоголь.
– Не в чем здесь разбираться, Лин. Все просто, – развела руками. – Нам, по-моему, достаточно, – поморщилась, взглянув на улыбающуюся растрепанную блондинку в длинной майке, позаимствованной на полке у Феди. Натягивая ткань на колени, Лина тщетно старалась смотреть в одну точку, но мозг перестал принимать сигналы, а тело расслабилось и не хотело слушаться.
– Начнем сначала, – подняв вверх указательный палец, делано серьезно проговорила.
– Хватит, Эва.
– Нет, не хватит. Ты его любишь? – толкнула в бок подругу. – Не думай, отвечай сразу.
– Да, но...
– Он женат или у него имеется постоянная девушка?
– Нет.
– Тебя смущает, что у Горского есть ребенок?
– Нет, конечно же, нет. Это здесь ни при чем, – надулась Энн и, сама того не ожидая, под округлившиеся глаза Лины хлебнула из горла текилы.
– Тогда в чем дело? – с отчаянием простонала.
– Ему нужна не я, а она.
– Божечки. Ты – дура.
– Отлично. Спасибо.
Аня сложила руки на груди и развернулась вполоборота. Ни столько обидны слова лучшей подруги, сколько молчаливо признавала правоту.