— Не, Ник, это другое, никого бесить не будем. Я тут случаем такое нашёл… Типа печатное слово, вот! Не простое, а вроде как сказочное. Ну или волшебное. Хрена разберёшь. Старое такое, из какой-то книги вырванное. Да ты сам посмотри, а потом уже рожу кривить станешь!
— Ну давай, гляну уж.
— Только не при всех. Давай к гаражам, там всякие не шляются.
«Всякие» — это учителя и просто добропорядочные люди, от которых мы старались по возможности держаться подальше в большинстве случаев. Не понимали они наших естественных душевных порывов на предмет повеселиться.
Гаражи… Железные коробки, каких в нашем городе хватало. Рассыпанные то тут, то там, по большей части находящиеся в полулегальном состоянии, но по-другому было нельзя. Оставленная на улице машина могла быть и «разута», избавлена от многих «потрохов», а то и просто угнана. Гараж же… не то чтобы действительно спасал, но на вшивый потрёпанный «жигуль» шпана польстится, лишь если он стоит на улице, весь из себя приглашающий. А вскрывать ради этого металлическую коробку… Руки то у них в большинстве случаев из задницы произрастают, значит только ломиком, а это грохот, который и мёртвого разбудит.
Впрочем, пофиг. Для нас гаражи были местом, где можно было собраться, посидеть, неумело подымить скверными сигаретами не в затяг. Хотя я как-то пока не испытывал к этому тяги, больно уж надрывно кашляли и отплёвывались те, кто пытался приспособиться к «крутому и взрослому занятию».
— Давай уже, показывай, — сказал я, бросая на чахлую травку пакет с парой учебников, тетрадями и прочей школьной хурдой. — Но если это окажется хрень из журнала типа «Оракул» — уши оторву и к жопе приклею.
— Обижаешь, Ник! Сам посмотри, разве это похоже на журнальную страницу?
Не похоже от слова «совсем». Это я понял сразу, стоило лишь взглянуть на листок бумаги. А бумаги ли? Скорее уж материал был похож на кожу, точнее тот пергамент, о котором я чего-то мимолётом и читал, и слышал. Да и буквы были странные. Русские, складывающиеся во вполне понятные — местами понятные — слова, но с избыточным количеством твердых знаков и прочими «ятями». Значит по любому не позднее начала века, а то и гораздо раньше. Или подделка? Но подделок просто так не бывает, их создают исключительно за ради получения выгоды. Поэтому я спросил у Лёхи лишь одно:
— Ты это вообще где достал?
— Ну это… на толкучке.
Судя по вильнувшему в сторону взгляду, достал он там, но явно не купил, понятное дело.
— Спёр.
— Ага, — вздохнул приятель. — Тому мажорчику он точно не нужен был, у него на роже написано, что если что и читал, то только пейджер. Зато ты, Ник, с детства с книгами возишься. С разными, в том числе и такими вот странными. И откуда только берёшь?
— Сам же знаешь, у меня дед был доктором исторических наук, профессором, лауреатом нескольких премий, изучал разное. В том числе и религии, но не христианство там и ислам, а менее известные. Ты сам попробуй почитать, оно интересно. Не всё же морды бить. Дело нужное, сам этим порой занимаюсь, но надо же и мозги развивать.
— А на кой? Списать я и у тебя могу, а в институты поступать… Им же копейки платят, как грузчикам. Не, грузчикам больше. Намного.
Паразит. И ведь правду говорит, не в почёте в нынешнем дурдоме вокруг нас ум человеческий, это даже я в свои неполные четырнадцать лет понимал, оттого и всерьёз налегал на физическое развитие себя родимого. Правда и про разум не забывал, в отличие от Лёшки, забившего на сей нюанс большой и толстый.
Та-ак, и что тут у нас? Ага… угу. Понятно, что мало что понятно.
— Что, интересную штуку я подрезал?
— Угу, есть такое, — охотно соглашаюсь я. — Вот сейчас я домой приду да попробую по книгам пошарить. Сперва там, потом может и в библиотеке. Слова совсем незнакомые. Это ж типа как заклинание, а откуда оно и зачем… Мифы с легендами, они интересные.
— Если бы ещё были правдой, задолбала эта серость и уныние вокруг. Денег мало, а хочется чего-то такого… ну этакого, — вздохнул Лёшка и тут внезапно просиял. — Слушай, а давай попробуем сделать так, как тут написано.
— Сдурел что ли? Опиум для народа в мозг ударил?
— Да похер! Это ж так, для вида. Заодно потренируемся. Я хочу Ленке потом целое представление устроить. Буду большим и страшным шаманом… или колдуном. Это уж как пойдёт. Но если бубен достану, то точно шаман, большой и страшный.
Тут только и оставалось, что улыбнуться. Если на страшного Лёшка ещё годился, то на большого ни при каком раскладе. Мелкий, пусть и крепко сбитый, на физре стоял одним из последних, в то время как я вторым, лишь чуток уступая дважды второгоднику Руслану — действительно большому, тупому и крайне злобному ушлёпку.