Парень ругнулся сквозь зубы, покачал головой и стал поднимать упавшие на пол цветочные букеты. Что-то мне подсказывало: это не первый случай, когда ему приходилось доставлять пьяного коллегу до дома.
-Вы кого-то ждете? – он внезапно обратился ко мне. Надо же, все это время я прижималась к стене рядом со столом охранника и чувствовала себя невидимкой.
- Да, я…я жду Эдуарда Соболева.
- Соболева? – нахмурился парень - а вы ему кем приходитесь? Знакомая?
- Вообще-то, мы с ним не совсем знакомы, я просто хотела побеседовать с ним несколько минут. Дело в том, что я являюсь представителем издания «Палитра лиц» и в грядущем выпуске мы собирались осветить…
-Подождите секунду, - перебил меня парень. Он наклонился к Николаю Петровичу, который внезапно схватился за живот. По бледно-зеленому лицу именинника стало понятно, что его вот-вот стошнит.
-Да где же такси? Оно там из Китая едет, что ли?! – занервничал он, придерживая Николая Петровича за плечи.
Пока я с тревогой наблюдала за этой неловкой ситуации, где-то в соседнем помещении послышался оживлённый разговор. Собеседники явно общались на повышенных тонах, бурно реагируя на каждую брошенную реплику. Голоса становились все громче и отчетливей; мужчина и женщина не переставали о чем-то ожесточенно спорить.
-Делай, что хочешь, Эдик, я устала от тебя. Ты мне все нервы вымотал, -фойе влетела жгучая брюнетка, обдав всех присутствующих резким ароматом дорогих духов.
Она метнула быстрый взгляд в зеркало и смахнула с лица пряди иссиня-черных волос. Теперь я хорошо разглядела ее лицо, раскрасневшееся от пыла споров. Это была Ольга Заварзина, личный агент Эда.
А следующим и сам Эдуард переступил порог крошечного фойе, где теперь, казалось, яблоку негде было упасть.
Впрочем, слово «переступил» было здесь слегка неуместно. Он запнулся о коврик перед дверью и чуть не рухнул на пол. Из-за большого количества алкоголя в организме тело отказывалось подчиняться хозяину; Эд держался за стену, чтобы не потерять равновесие.
- Значит, это я тебе нервы вымотал? Интересно, - рассмеялся он,- то есть это я контролирую каждый твой шаг, это я ограничиваю твою свободу, принимаю за тебя все решения? Может, это я превращаю тебя в безмолвную марионетку, которая пляшет, как вздумается ее кукловоду, а?
- Я тебе уже всё сказала. Эдик. Посмотри на себя: ты пьян и сам не понимаешь, что несешь. Проспись для начала.
- Хочешь убежать от разговора? Правда глаза колет, Заварзина?
Ольга резко развернулась и, подойдя к ухмыляющемуся Эдуарду, грубо оттолкнула его к стене.
- Чего ты добиваешься? Чтобы я расторгла договор с тобой? Бога ради, я это сделаю, лишь бы больше не созерцать твою вечно недовольную физиономию. Ты мне много колкостей наговорил за этот вечер, так что имей в виду: моё терпение подходит к концу. Не делай того, о чем завтра, на трезвую и больную голову, будешь жалеть.
Соболев разразился громовым хохотом.
-«Ее терпение подходит к концу», скажите, пожалуйста! Кем ты себя возомнила, Оленька? Центром мироздания? Думаешь, я без тебя сразу же ноги протяну, и слезно буду умолять о возвращении? Посмотри сюда, - он дернул Заварзину за рукав пальто и притянул к стене с афишами, - кто здесь изображен? Чья фамилия красуется на каждой афише, кто играет главные роли? Может быть, ты?
- А тебе не приходит в голову элементарная мысль, что без меня ничего из этого не было бы? Кем бы стал, Эдуард, если бы я в нужный момент не занялась твоей загнивающей в подворотне карьерой? По-прежнему играл бы Чипполино для детсадовской публики? Или затесался бы в труппу какого-нибудь любительского театра? А может, стал бы гончарных дел мастером, как ты мечтал в детстве? Лепил бы себе цветочные горшки да глиняные тарелочки и не помышлял о высоком искусстве!
-Упиваешься чувством собственной значимости? Как благородно с твоей стороны – выдернуть утопающего артиста из трясины унизительных ролей и безденежья, сделать из недочеловека настоящую личность, можно сказать! Да я тебе по гроб жизни обязан, не так ли?
- Мне сто лет не нужна твоя благодарность. Единственное, чего я прошу - чтобы ты не мешал мне работать, не вставлял палки в колеса и не позорил моё имя перед приличными людьми.
Охранник, молодой человек, поддерживающий невозмутимо спящего именинника и я замерли на своих местах и боялись вмешаться в ссору. Впрочем, Эд и его агент совсем не обращали внимания на других присутствующих в помещении людей.
- Меня всегда восхищало, как ловко тебе удается манипулировать людьми, как умело ты можешь подать себя в выгодном образе. Каждый день пускаешь пыль в глаза окружающим, а на самом деле ты…ты преступница. Да-да, преступница. Ты украла у меня жизнь и свободу, воспользовалась моей доверчивостью и рассеянностью. Людей творчества легко окрутить вокруг пальца, они не сосредотачивают внимание на мелочах. Но однажды…- Эд захрипел и с жадностью отпил из горла,- однажды пелена с глаз спадает, и все становится очевидны. Ты обираешь меня до нитки, Заварзина.… Хочешь, чтобы я плясал под твою дудку, тешишь своё самолюбие, насмехаясь надо мной, прокручиваешь аферы за моей спиной…