- Нет.
- Я сегодня припозднилась, отводила племянника в музыкальную школу. У Эдуарда Владимировича в холодильнике как всегда, мышь повесилась. Пока что могу вам чай или кофе предложить, обедом займусь позднее. Тут дел невпроворот.
- Спасибо, но я лучше пойду.
Она пожала плечами.
- Дело ваше. Эдуард Владимирович еще спит?
- Да. Он вчера немного перебрал. В театре был юбилей одного из сотрудников.
- Каждую неделю одно и то же, - вздохнула женщина. – Вы бы там в театре следили за тем, сколько он выпивает. Конечно, это и не мое дело, я всего лишь домработница. Но к Эдуарду Владимировича переживаю, все-таки уже не мальчик, чтобы свой организм так часто проспиртовывать.
- Простите, но я не работаю в театре. Просто Эдуард…Владимирович был в не лучшем состоянии, и я помогла ему вчера добраться до дома.
- Понятно. Кстати, если вам нужно в душ, свежие полотенца можете взять в комоде в гостиной. Верхний ящик, я всегда туда складываю.
Ни разу не взглянув на меня, женщина продолжала уборку. Тряпка в ее руке ловко и быстро перемещалась от одного края плиты до другого.
На секунду я замешкалась, но внезапно до меня дошло. Утро, в квартире нахожусь я, молодая девушка, растрепанная и помятая после непростой ночи. В соседней комнате спит Эд…Несложно догадаться, кем меня посчитала его домработница. Видимо, она не в первый раз обнаруживает в этой квартире заночевавших дам после очередной пьянки Эда в театре или еще где-нибудь.
- У него на работе часто происходят подобные …праздники?
- Ну, точное расписание вам не скажу, но раз в неделю обязательно. Понимаю, он творческий человек, ему нужно как-то расслабиться. Но ведь потерянное здоровье никто не вернет. Скоро встанет с гудящей головой, проглотит горсть таблеток и уедет – куда это годится?
- Театр отнимает много сил, как душеных, так и физических, - сказала я, - достаточно однажды побывать на спектакле, чтобы прочувствовать, как вкладываются актеры в свою работу и как пропускают через себя все происходящее на сцене.
- Вы тоже актриса?
- Нет, что вы. Не имею к этому никакого отношения. Хотя вчера пришла в театр как раз по поводу работы…
- А, так вы работу искали?
- Да, - соврала я. – уборщицей или билетершей. Я сама не из Москвы.
- Надо же, а откуда приехали в столицу? – в глазах домработницы загорелся огонек интереса.
Неожиданно фантазия понесла меня вперед планеты всей.
- Подмосковье, но дикая глушь. Работы никакой и перспектив впереди нет, вот и приехала попытать счастье здесь. У меня нет высшего образования, так что на должность выше билетера я не рассчитывала. Но вчера администрации так и не дождалась, хоть и сидела допоздна. Эда...то есть Эдуарда Владимировича чуть ли под руки вывели, он был в ужасном состоянии…
Далее я вкратце пересказала домработнице свое маленькое вчерашнее приключение вплоть до того момента, как она меня обнаружила.
-Ох, извините, а я подумала, что вы….Впрочем, неважно. Кстати, меня Любовь Павловна зовут.
-Очень приятно, Мария – представилась я, отметив, какие добрые и лучистые глаза у этой женщины.
- С работой сейчас и правда туго, хоть в провинции, хоть здесь, в Москве. Я сама родом из Тюмени, но сюда приехала много лет назад. Где только не работала за свою жизнь, и вот, ближе к пенсии оказалась в домработницах у нескольких хозяев. Хотя с Эдуардом Владимировичем мне больше всего нравится работать. Да, он человек непростой, немного не от мира сего, да и ведет довольно разгульный образ жизни, извините за подробности. Но за несколько лет я к нему прикипела всей душой, как к сыну. Он ведь порой лишнего слова не скажет, если чем-то доволен - кивнет, если раздражен – уйдет в себя и лучше его не трогать какое-то время. А я все перемены в его настроении ощущаю и стараюсь угодить, насколько это возможно.
- Вам повезло работать с таким интересным человеком, - улыбнулась я.
- А еще он щедрый, с зарплатой никогда не обидит. У меня в родных края мама осталась, возраст уже преклонный и со здоровьем плохо. Я ей высылаю по мере возможности на продукты и лекарства, а потом молюсь за здоровье Эдуарда Владимировича.
- У него плохо со здоровьем?
- Пил бы поменьше, было бы хорошо. А так...,- Любовь Павловна махнула рукой.- Если бы не я, тут бы давно дом верх дном перевернулся, и пыль столбом стояла. Я вот через неделю в отпуск уезжаю, мать навестить, а сама за хозяина переживаю – совсем себя забросит…
Она говорила об Эде, как о маленьком непоседливом мальчике. Наверное, в этой румяной, крупной женщине добродушным взглядом были невероятно сильны материнские чувства.
Я еще раз откланялась и пошла к выходу, бросив мимолетный взгляд на комнату, где безмятежно спал Эд. Скорее всего, я больше никогда не окажусь в этой квартире, но задерживаться больше не было смысла.