Оперся на локти, взялся за обхватившую меня за горло руку обеими руками, оттягивая как можно дальше, и вцепился в мышцу возле локтя зубами, мечтая прокусить ее насквозь и теряя остатки мозгов и человечность под напором свихнувшегося тела. Пес, волк, пони, феечки, мужики — вся моя живность сгорала заживо, так что мне было абсолютно похуй, что со мной сделает Бьерн. Убьёт — и ладно.
Он не убил: навалился всем телом и начал кусать, как пиранья, вырывая из плеч и спины клочья.
— Ааааааа! За что ты так со мной?! Не мучай меня! Убей быстро!
— Юджин, блять, прекрати. Я люблю тебя, идиот безголовый, и не буду убивать, даже если мне очень захочется. А мне хочется!
— Аээээ…
На мой горящий зоопарк словно две машины противопожарной пены вылили и азотом до кучи сверху приложили: могильный холод и неверящая тишина. Бьерн меня любит? Не, ну это было понятно давно, но… Он что, вслух это сказал? Сам?
— Почему ты сбежал, Юджин? Объясни!
— Хотел, чтобы ты сошёл с ума от любви и беспокойства, бросился меня искать, а когда нашёл — признался в том, что жить без меня не можешь.
— Что?! И все?!
— Этого мало?
— Ты… ты… ТЫ! — растерял слова Бьерн, замирая на мне замученным пытками трупом. — Я бросил всех и вся из-за тебя! Забил на Морока! Поднял на уши всю свою гвардию! Ты из меня посмешище сделал!
— Так тебе и надо, — ответил я и многозначительно под ним заерзал.
— Потерпи пять минут, не то худо будет, — вцепился зубами в мою лопатку Бьерн. Больно, блин!
— Зачем? Не хочу терпеть! — зарычал я, безмерно заводясь и практически зверея от очередного жестокого укуса за лопатку. Если он немедленно не трахнет меня, я его убью. Напряг мышцы, готовясь…
— Я тебя предупреждал, — утробно зарычал Бьерн и (наконец-то!!!) засадил свой таран мне в задницу по самые яйца, снося голову напрочь и оставляя лишь инстинкты.
…
Только тот, кто знает, каково это — гореть заживо в огне страсти, поймёт, почему я на следующее утро не только встать с постели не смог, но даже пальцем пошевелить — лежал на постели мордой в подушку, скулил и никого видеть не хотел. Даже Бьерна, который суетился вокруг, был подозрительно ласков, предупредителен и мил.
— Ты что со мной сотворил, а? — не открывая глаз и не отрывая нос от подушки, спросил я ближе к обеду, когда меня чуток отпустило.
— Это не я сотворил, а ты, мазохист недоделанный. Я тебе что сказал?
— Сиди дома.
— А ты что сделал?
— Сбежал.
— В самый ответственный момент!
— Ты не сказал, а приказал! Да не сам, а через Майкла! — вспомнил свою невъебенную обиду я. Теперь она казалась… Глупой. Но Бьерну я в этом признаваться не собирался. — Я тебе кто? Дворняжка дрессированная?
— Ты многоликая скотинка…
— Которую ты любишь до безумия, — поспешил закончить за Бьерна я.
Он плюхнулся на постель, обнял меня и уткнулся лбом между моих лопаток (которые, к слову, снова страшно чесались). Странная печаль скатилась с него на меня и заставила насторожиться. Что опять не так?!
— Люблю.
— Но?
— К сожалению, ты не просто многоликая скотинка, Юджин. Ты новый Владыка этого мира. Именно поэтому тебя так ломало: голоса в твоей голове — это бывшие Владыки, а спина чешется, потому что крылья новой сущности прорезаются. Я тебе помог…
— Стоп, стоп, стоп, — перевернулся на спину я. — Какой еще Владыка! А ты?!
— Мое время вышло.
— Что за бред! Откуда ты знаешь?
— Владыки живут ровно тысячу лет. Власть, силу и долголетие дарует нам Великий Зверь, и он же их забирает.
— Как?
— С помощью Претендента, который, так или иначе, находит Владыку и сражается с ним до последнего вздоха. Кто победил, того и тапки.
— Этот ваш Великий Зверь, он что – бог?
— Он начало начал, и имя ему Смерть. Когда-то давно первый Владыка заключил с ним договор, взамен власти и долголетия отдавая душу в личное распоряжение Зверя.
— Я тут при чем? Пусть с тобой твои дети за титул сражаются!
— Претендент не бывает сыном Владыки. Он рождается в обычной семье, приходит из ниоткуда, он многолик, и у него нет выбора. Судьба сведет его в поединке с Владыкой, хочет он того или нет. Предначертанное не изменить.
— Не нагнетай, Бьерн, — с трудом сдерживая рвущиеся наружу ругательства, сказал я.
Почему у меня все через задницу, а? Какому богу я в прошлой жизни насолил так, что в этой все время жестоко обламываюсь?
— Я не нагнетаю, просто излагаю факты.
— И загоняешь в угол.
— Не я загоняю тебя в угол, Юджин. Обстоятельства и злой рок…
— Вот не надо мне про судьбу лапшу на уши вешать! — еще больше завелся я. К чему он клонит?! — Что я как Претендент должен сделать? Конкретно говори!
— Ты должен убить меня в течение этой недели.
— ШТА?
— Не делай такое лицо, волчонок, и не переживай за поединок. Со мной ты справишься без проблем, ведь я не собираюсь тебе сопротивляться.
— ТЫ… ЧТО… НЕСЕШЬ ВООБЩЕ?!
— Я отдаю тебе власть добровольно. Впрочем, это всего лишь формальность. Ты победил меня в тот день, когда я позволил тебе… лишнее.
Бьерн помолчал задумчиво, улыбнулся устало. Я скрежетнул зубами, в надежде удержать эмоции в узде и дослушать этого… Этого… ЭТОГО!!!
— Знаешь, такого раньше не было. Мы с предыдущим Владыкой дел будь здоров наворотили, когда за власть сражались. Как и с теми Претендентами, что были до тебя. Но ты… Ты пошёл другим путем и получил свое без шума и пыли.
— СВОЕ?
— Да. Мое сердце давно уже твое, ты же знаешь. С той ночи на берегу реки. Ну а… Можно сражаться со всем на свете, но только не со своим сердцем.
— Все сказал? — процедил я, сползая с постели.
Встал перед Бьерном и незаметно размял пальцы. Ещё слово в том же духе…
— Ты будешь хорошим Владыкой, — сказал Бьерн с такой беспомощной и любящей улыбкой на лице, что меня разорвало на части от ярости.
Я залепил ему кулаком в челюсть так, что снес на пол, сел на него верхом, намотал его волосы на кулак и заорал, вбивая в пол лбом со всей дури:
— ТЫ, БЛЯТЬ, САМОУБИЙЦА ХУЕВ! ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ ДАЖЕ ПОДУМАТЬ О ТОМ, ЧТО Я ПОДНИМУ НА ТЕБЯ РУКУ?!
— Юджин…
— МНЕ НУЖЕН ТЫ, А НЕ ТВОЙ ГРЕБАНЫЙ ТИТУЛ, ВЛАСТЬ ИЛИ БЕССМЕРТИЕ! ЗА КОГО ТЫ МЕНЯ ПРИНИМАЕШЬ, КУСОК ПАФОСНОГО ДЕРЬМА! ДОБРОВОЛЬНЫЙ, БЛЯТЬ, ДОБРОВОЛЕЦ!
— Волчонок…
— НИКОГДА, СЛЫШИШЬ?! НИКОГДА И НИ ПРИ КАКИХ УСЛОВИЯХ Я ТЕБЯ НЕ УБЬЮ, СВОЛОЧЬ!
— Любимый, у тебя нет выбора, — устал стучаться лбом в пол и терпеть мои вопли Владыка.
Обернулся медведем, запихнул меня в себя и принялся баюкать, как малолетнего истеричного придурка. Впрочем, я им и был: ревел в три ручья, брыкался, орал и… Не знаю, что я там еще делал, но успокаиваться начал, только когда он меня лизать принялся: недобро так, с намеком, что его терпение не вечно. Я притих, а он обернулся человеком и ласково засопел носом мне в шею, подлизываясь. Скотина!
— Успокоился?
— Нет, — буркнул я и смертельно на него обиделся. — Убирайся с глаз моих долой, придурок. Видеть тебя не желаю!
Бьерн сопел мне в шею в раздумьях долго. Очень долго. Я остыл и успел отсидеть ногу, прежде чем он открыл рот. Лучше б не открывал.
— Юджин, ты невероятное существо! Только ты мог обидеться на меня за то, что я добровольно предложил тебе стать Владыкой всего этого мира.
— Пошел нахер.
— Пойду, но не сейчас, — пощекотал мое плечо бородой Бьерн.
— Слабак и слюнтяй! Я не собираюсь делать за тебя грязную работу, понял? Мало того, я не только тебя не убью, но и не позволю сделать это никому другому.
— Никто больше и не сможет.
— Морок смог бы.
— Он из другого мира, да к тому же бог. Исключение из правил.
— Я тоже исключение из правил.
— Этого недостаточно. Пойми, у нас нет выбора.