Замер. Перестав дышать.
— Саша мне больно, очень больно.
— Где ты? Что случилось? — хотелось выйти из себя и кричать, но я сдержался, задав вопросы спокойным тембром.
— Меня забрала скорая, из академии. Я танцевала, и у меня резко заболел живот.
— Еду.
Чуть не сбил парочку пешеходов, нарушая все правила дорожного движения. Хорошо, что руки рулили сами, а ноги нажимали на педали.
— Дурная твоя голова. Я же просил тебя. Зачем ты это сделала, Снеж? — прошептал. — Зачем? — заорал, ударив по рулю.
Подъехав к больнице, припарковался у входа не переживая за открытую дверь и ключи в зажигании.
— Орловская. На скорой должны были привезти. — спросил в приемном у женщины среднего возраста.
— Второй этаж.
Летел сквозь толпы людей по лестнице, а потом по коридору. Подбежал к посту медсестры.
— Орловская, она к вам поступила.
— Да, есть такая. Ее чистят, можете подождать на стульчике.
— В смысле? — не верил словам, этой девушки, которая мило мне улыбалась.
— Вот, стульчик. — показала синей ручкой мне за спину, но я не обернулся. — На нем подождите. — повторила она.
— Извини, но ты совсем ебанутая? В смысле мою жену чистят? — тараторил, как скороговорку. Мне нужны были молниеносные и четкие ответы.
— Что вы себе позволяете? — девушка поднялась со стула. — Выкидыш у нее, что не понятного? — повысила голос. Что-то еще говорила, наверное, какой я мудак, но я ее уже не слушал.
Какой, нахер, выкидыш? Все же было хорошо.
Побежал, заглядывая в палаты. Все-таки нашел, что искал. Снежа, лежала в операционной, куда меня не пустили.
Присел на стульчик, накрыв лицо ладонями, так тихо заплакал, чтобы никто не услышал, содрогаясь всем телом.
Пару часов назад, все было хорошо, а теперь во мне, что-то изменилось.
Половина моей души улетела на небеса, а счастье внутри заменил необузданный страх.
Глава 24
Саша
Наши дни
С того дня, как я признался маме о беременности, Снежи, прошло два месяца.
Год назад в этот день я сжег сарай, в котором чуть не убили, Стешу. Год назад, я вручил, Снеже, ключи от новой квартиры и ушел. Год назад…..
Не рассказал маме нашу историю, просто ее в известность, о том, что, Снежа, забеременела. Мама тогда села на стул, руки ее дрожали от потрясения. Ждала, что я расскажу больше, но я продолжил нарезать, колбасу, как, ни в чем не бывало, а она немного посидев и посмотрев на меня, не предприняла попыток добиться истины.
— Сынок. — мама, постучалась в дверь моей комнаты. — Отвезешь меня в город или лучше мне на такси?
— Конечно отвезу. — что мне было делать одному в этом большом доме? Мне нравилось ее катать, проводить с ней время. Она находила мне работу, как по дому, так и вне его. Мы гуляли вместе по поселку, около пруда, по вечерам выпивая по бокалу вина из папиных запасов. Офигеет, когда узнает, что мы продегустировали уже половину его коллекции. Но, мама заверила, что отца она возьмет на себя. Он, кстати звонил, по десять раз на дню, требуя, как можно больше наших общих фоток. Хотел приехать, но мама ему не разрешила. Не знаю, почему. Я бы был рад, только если не станет задавать мне вопросы.
— Куда едем? — спускался по лестнице вслед за ней, хватая ключи с полки.
— Это, мой дорогой Сашенька, сюрприз. — подмигнула мне мама.
— Тогда я пас. — поднял руки вверх, показав ей ладони. — Я больше не люблю сюрпризы.
— Ладно. Скажу, как есть. Мне нужно в салон к Снеже. Ты можешь высадить меня, где хочешь, до места я дойду сама.
— Хорошо. — теперь я любил точность, любил знать, что меня ждет. Не хотелось всю дорогу думать и угадывать. Конкретика стала моим вторым я.
Снежинка по прежнему мне не звонила и не писала. Я и не радовался и не грустил. С одной стороны мне жутко хотелось, что бы она позвонила, а с другой стороны, чтобы заблокировала и удалила мой номер. Что я точно знал, так это то, что скучаю по ней, до дрожи в коленях и онемении в пояснице.
— Что ты собралась делать? — решил узнать планы мамы. Мы выехали, проехав уже половину пути.
— Хочу подстричься и покраситься. Может в темный? Как думаешь?
Быстро посмотрел на нее, вытаращив глаза.
— Лучше в рыжий. Будешь огненная бестия, как русалочка Ариэль. — предложил я, прекрасно зная, что стебет меня.
— Тогда папа выгонит меня из дома.
— Я думал он любит тебя любой. — не выгонит он ее. Дело не в цвете волос, не в росте и весе. Он обожал ее любую.
— Ты сегодня, какой-то скучный. Хочешь конфетку? — мама протянула мне открытую конфету, положив ее мне в рот. — Вот, и отлично. Пару минут и подобреешь. Становишься похож на Серегу, тот вечно ворчит и ты такой же.