Искорка
ПРОЛОГ
В Линте жизнь замирала с наступлением темноты. Ничего странного для небольшого города в глухой провинции, где из развлечений – три кабака, а из достопримечательностей – сельскохозяйственный институт и обгаженная птицами статуя генерала Гваруса на главной площади. Герой войны двухсотлетней давности происходил из этих мест, но местные голуби оставались равнодушны к подвигам знаменитого земляка и бессовестно портили памятник.
Этот вечер обещал быть таким же унылым и скучным. Но худенькую девушку с пепельно-серыми волосами, которая спешила в общежитие института, терзало какое-то мерзкое предчувствие. Каждую субботу она ходила гулять к местному озеру, если позволяла погода, и сегодня прогулка очень уж затянулась. Здесь, на юге, темнело рано, а к вечеру еще и тучи собрались, отчего темнота стала уж совсем непроглядной.
Проходя мимо одного из кабаков, девушка опасливо покосилась на двери, за которыми слышались взрывы хохота, и ускорила шаг. Местные власти экономили на освещении, и большая часть фонарей не работала, поэтому жители Линта сидели по домам не только из-за того, что было некуда сходить, но и из страха нарваться на приключения. Девушка не особенно боялась воров, в конце концов, она сумеет себя защитить. Вот только интуиция подсказывала, что этим вечером что-то может пойти не так.
И оно пошло.
Ей оставалось пройти всего пару улиц, как вдруг из очередного темного переулка ей навстречу выступила мощная мужская фигура.
– Так-так, – довольно произнес знакомый голос, – смотрите, кто тут у нас. Мирайя-недотрога.
Та вздрогнула и остановилась. Это был Марис Торли, самый заносчивый и противный из ее однокурсников. Сын местного барона, он считал, что ему позволено больше, чем остальным, и беззастенчиво пользовался своим положением. Но девушку не трогал, предпочитая презирать издалека. По крайней мере, так было до сегодняшнего вечера.
– Марис, я тороплюсь, – проговорила она, поплотнее укутавшись в плащ. – Что тебе нужно?
– А ты как думаешь?
Из-за угла вышли еще трое, в ком Мирайя узнала верных подпевал однокурсника.
– Контрольные для зачетов? – нахмурилась она. – Но ваша группа уже получила решенные варианты. Я еще в четверг передала их Синтии.
– Да-да, – снисходительно махнул рукой парень. – В курсе.
– Тогда что?
– Мне скучно, – выдал он неожиданное признание.
– Скучно?
– Да. Все надоело. На-до-е-ло. Все развлечения, выпивка, девки, которые сами прыгают мне на шею. И я вспомнил о тебе. Ты всегда такая неприступная, холодная, строгая. Прячешься в эти свои свитера, перчатки. А может ты скрываешь под ними что-нибудь интересное? Что-то уродливое или наоборот, красивое?
– Красивое? – нервно хихикнула девушка, глядя, как парни окружают ее со всех сторон. – Ты же прекрасно знаешь, что я там прячу.
– Пикантное дополнение, правда?
Подобравшийся сзади резко сдернул с нее плащ, отчего Мирайя вскрикнула.
– Не кричи, – лениво приказал парень. – Хотя может потом я тебе и разрешу… кричать.
– Что? – ошарашенно переспросила девушка.
Она не могла поверить, что однокурсники всерьез собираются на нее напасть. На нее, изгоя, к которому некоторые лишний раз стараются даже не подходить. А эти четверо совсем страх потеряли?
– Марис, это такая шутка? – она заозиралась по сторонам.
А потом парень шагнул в полосу фонарного света, Мирайя увидела его ненормально узкие зрачки и ахнула:
– Да ты дурмана объелся?
Сердце упало куда-то в желудок. Судя по всему, этим вечером однокурсники решили с вина перейти на кое-что потяжелее, и сейчас ничего не соображают. И не боятся ее. Это было очень плохо. Ведь Мирайя будет защищаться, даже сама того не желая, и страшно представить, чем это закончится.
– Марис, перестань, – она попробовала дозваться до одурманенного наркотиками рассудка. – Ты ведь знаешь, что будет.
– А если нет?
Кто-то схватил ее сзади за предплечья. Еще двое зафиксировали запястья, чтобы не вырывалась.
– Вот видишь, и совсем не страшно, – в ухо хохотнули, обдавая запахом перегара, но девушка от паники даже не поняла, кто это.
– Ты не замерзнешь, – довольно улыбнулся зачинщик, отбрасывая ногой валявшийся на земле плащ. – Мы тебя быстро согреем.
– Марис, прекрати, – взвыла девушка.
– Неправильно просишь, – тот ухватил ее за пальцы и сдернул с руки перчатку.
– Не смей!
– Снова неправильно.
– Марис, нет…
Но было уже поздно. Узкий проулок осветился яркой вспышкой, за которой последовал громкий, полный боли мужской вопль…