-Всё, нечего сырость разводить! Нагутаритесь еще, как всё образуется - пробормотал мужчина, таща что-то вроде деревянной бадьи – сиди спокойно и пригни голову, вытащить тебя смогу только ближе к лесу как скроемся с глаз охраны – Бадью установили у меня над головой в креплениях и залили прокисшее вино, накрыли крышкой и закрепили, чтобы не открылась. Было очень тесно, но лучше ехать с неудобствами, но свободной, чем жить в тюрьме на коротком поводке до поры до времени. Сквозь стенки услышала тихое: «Прощай! Храни тебя Светлейший!»
В сарай зашёл второй мужчина и они перетащили бочку на телегу. Раздалось басистое: «Трогай!» и раздался скрип колёс. Я затаила дыхание. У ворот телегу осматривали охранники и даже открывали крышку бочки, но совать палку и проверять дно никто не решился, никому не хотелось иметь дело с храмовниками. От запаха прокисшего вина слезились глаза, но хозяин телеги плеснул «по-братски» охранникам на нужды. Как только за телегой закрылись ворота, отрезая меня от старой жизни, я, наконец, смогла перевести дыхание. Руки тряслись от напряжения, а сердце стучало как бешенное. Лишь размеренный ход телеги начал успокаивать меня. Прошло, по-моему, не меньше часа, когда телега остановилась, и меня достали из бочки.
- Ну что, теперь мы можем и нормально познакомиться. Я дядька Тихон – друг Марты, а это мой сын Митёк - усаживая рядом с собой, говорил старший мужчина. Было темно, но свет взошедшей луны позволил увидеть улыбку на его бородатом лице.
-Меня Эвой зовут… вы так мне помогли… спасибо - я не знала, что и сказать, человеку, рискнувшему мне помочь.
- Отдыхай пока, мы довезем тебя до городской площади, а там ты сможешь найти себе комнату в таверне или пойдешь дальше. Тебе решать. К себе привести не смогу. Домочадцы не должны тебя видеть.
-А как же вы?- не хочется, чтобы кто-то из них пострадал из-за меня.
- Не волнуйся так, на нас никто не подумает, а если и придут проверять, то ничего не смогут узнать – он показал небольшой амулет в виде перекрещенных палочек с завитками, для сокрытия мыслей. – Он заговорён на все что касается тебя. А активируем его, как только с тобой расстанемся. Так что отдыхай, набирайся сил.
Я прилегла на колючую солому в телеге и под мерный шаг жеребца, и скрип колёс смотрела в небо. Какое же оно необъятное! Сумерки совсем уже уступили владения ночной красавице. На угольной небесной глади яркими искрами рассыпаны звёзды. Они подмигивали мне, даря надежду на будущее. Ветер доносил терпкий запах леса, а душа моя пела! Я смогла. Впереди трудный путь, и конечно мне ещё рано расслабляться, но как же манит, пьянит и будоражит заветное слово – Свобода.
Глава 3 «Планируют многие, а мы думаем как воплотить…»
Найти возницу почтовой кареты не составило огромного труда… Конечно не составило! Его ведь чуть не вышибли и первой же таверны, в которую я забрела в поисках крова. Этот «слегка» подвыпивший индивид на радостях решил сыграть в «бирок» с местной братией. Вот что может побудить человека в годах сыграть на деньги с заправскими игроками. Отсутствие ума – думала я, ан нет, его обокрали в таверне две «обворожительные» милые «ГАДЮКИ». Одна виляя своими аппетитными бедрами отвлекала, а вторая умыкнула кошель. Мужчины! Куда делся ум у этого «семейного» и «праведного» мученика? Видимо в тот момент, когда эти «нимфы-гадюки» скрылись за дубовыми дверями таверны, этот мученик и вспомнил о наличии извилин в его голове! Не найдя заветного кошеля, возница полетел на поиски воровок, но если «птичка упорхнула, то поздно ставить силки». Искал он их видимо долго, а когда вернулся обратно, то владелец таверны запросил остаток за предоставленную комнату. Денег нет. Ему и предложил поучаствовать в игре один «сочувствующий» постоялец. Своё кольцо тот конечно проиграл и стал возмущаться о нечестной игре. Его и выпихнули из таверны, дав сроку сутки на поиски денег, либо не видать ему коня, как своих ушей.
Вот на вылете из таверне мы и познакомились… Он летел красиво! Махал руками, брызгая кровью из носа и сплёвывая вышибленный зуб. Бедняга. Да и приземление было эпическим - в лужу. Представляете достаточно чистая и сухая площадь и одна единственная лужа, помойная.
Как-то не смогла я пройти мимо «утопающего», вот и помогла ему всать…
- Я вам еще покажу, как меня, Махея, как какого-то плешивого катейку выбрасывать. Я на вас Ордену пожалуюсь! Прохиндеи! – отряхиваясь от луковой шелухи кричал он.
-Уважаемый, давайте я вам помогу! – стряхивая грязь с шапки возницы, говорю я.
- А тебе сорванец чего надо? Поглумиться решил над чужой бедой!- зыркнул он своим тяжёлым взглядом и выхватил из рук шапку.