Педиатр сказал, что у него мононуклеоз, и давал ему антибиотики, но его «болезнь» наверное, больше относилась к тому, что тогда было самое сухое лето в Мериленде за последние годы. Крис страдал без воды.
— Ты с Ником попались в магазине с Сетом и Тайлером тогда, — сказал Майкл. — Ты помнишь это?
— Да, — ответил Габриель, он помнил охрану, которая не пускала его.
— У меня не было постоянной работы. Крис был болен, и я не знал, как работает опека, если мы имели, что-то в этом роде. Что было с мамой и папой… а потом вы двое попали в неприятности в магазине. Социальный работник сказал, что это слишком для меня, и он собирался предложить усыновление.
— Я не знал об этом, — Габриель посмотрел на него.
— Сейчас это не важно, правда? — Майкл пожал плечами. Он сделал еще один большой глоток, и потряс головой.
— В любом случае, я думал, что потерял все. Я был так зол. Зол на вас двоих, что вы не могли держаться подальше от проблем, зол на Криса, за то, что тот болел, зол на идиотскую работу, из-за которой я пропустил выпуск. Я боялся, что она окажется права, что я не смогу сделать это. И что было самым худшим, я был зол на маму и папу, за то, что они бросили меня в таком беспорядке.
Габриель задержал дыхание. Майкл никогда раньше так не говорил. Особенно с ним.
— Я был безумен. Я ненавидел их. Я даже пошел на кладбище, и стал бить плиты. Я почти, что сломал себе руку. Я выглядел, как лунатик.
Еще глоток.
Габриель смотрел на него.
— Но, я хотел, что бы они вернулись, по плохой причине, — начал Майкл, — я должен был сделать все… правильно. — Он сделал вдох, и повернул голову, встречаясь с братом взглядом. — Ты же знаешь.
— Да, — запнулся Габриель. — Я знаю.
Майкл снова посмотрел в ночь.
— Итак, я стоял на коленях на траве, желая что бы они вернулись, бешенство подпитывало меня, — еще глоток, в этот раз большой. Он выпил бутылку.
— Земля развернулась, и вытолкнула их могилы, — он замолчал. — И не только их. Где-то двадцать гробов.
Габриель почти уронил бутылку. Он ужаснулся, но и немного восхитился его силой.
— Они были открыты? — спросил он тихим голосом.
Майкл потряс головой.
— Меня это напугало. Я имею в виду, помимо того, что это было безумство, это была середина дня.
— Что ты сделал?
— В смысле, что я сделал? — Майкл покрутил головой. — Я закопал их обратно.
— Вот черт.
— Без шуток. Я даже не знаю или положил их обратно правильно, — его лицо ничего не выражало.
— Ты говоришь о маме и папе?
— Нет, они на правильном месте. А вот остальные…
Майкл замолчал.
— Господи. Что за неделя была тогда.
— Я удивлен, что ты вернулся, — сказал Габриель, и он действительно так думал. Он никогда даже не задумывался о том, что бы случилось, если бы он и братья были отданы в приют. Если бы его и Ника разделили.
— Но я вернулся. И в тот вечер я нашел холодильник. Битком забитый. Я даже не помню, что заставило меня подойти в тот угол гаража, но могу поклясться богом, это было похоже, как будто бы отец стоял там, и говорил: «Вот парень, ты выглядишь так будто тебе нужно выпить».
Он перестал говорить, и Габриель позволил тишине запомнить пространство между ними на какое-то время.
После он повернулся к брату.
— Спасибо. Кто-нибудь еще знает об этом?
— Нет. Только ты.
Это что-то значило. Пиво, история Майкла, означала, что он доверяет ему. Габриель не был уверен, что заслужил это.
— Ты должен знать, что ты не один, — Майкл колебался, так будто бы не был уверен, что Габриель продолжит слушать. — Огонь, это не то, что я могу понять, но силу, и мощь… Я понимаю это. Ник и Крис тоже.
Габриель промолчал.
Майкл вздохнул.
— Я всего лишь хочу сказать, что ты дружишь с половиной школы, но настоящих друзей у тебя нет. У тебя новая девушка каждую неделю, но ты никогда не встречался по настоящему, никогда.
— Подожди-ка. Неужели ты серьезно хочешь поговорить со мной о девушках?
— Нет, Габриель. Я пытаюсь поговорить с тобой об одиночестве, — его голос звучал разочарованно.
Габриель не мог понять, был ли он удивлен или озлоблен.
— Когда ты в последний раз говорил с девушкой? Ты хотя бы заметил, что та девушка-пожарник оценивала тебя?
— Она всего лишь знакомая со школы, — его брат покраснел.
— Тебе стоит позвонить ей. И пригласить куда-то.
— Пожалуйста.
— Возможно, кто-то и сможет вынести твой характер.
— Я думаю, на сегодня хватит.
Габриель всегда думал о Майкле, как об излишне заботливой занозе в заднице, но это тайное пиво, заставило его задуматься, о том, что же он еще не знает.
— Ты ходил на свидание после смерти родителей?
Майкл не пошевелился, и Габриель подумал, что он и не собирается отвечать. Но наконец, он кивнул.
— Да, — сказал он тихим голосом.
— Один раз, когда мне было двадцать один. Она сказала, что у меня слишком много забот.
— Вот же стерва.
Майкл закатил глаза.
— Да уж, я хороший улов. Я удивляюсь, что девушки не сидят под моими дверями.
— Ну, может быть, если бы ты не выглядел как Чарльз Менсон, они бы там сидели, — доверительно сказал ему Габриель.
— Я не выгляжу как Чарльз Менсон.
— Давай же, иди к своему лэптопу, и смотри в него, — Габриель указал на дверь.
Майкл засмеялся. Это был замечательный звук, Габриель казалось, не слышал этот звук… вечность.
Но после Майкл поднялся, и улыбка Габриеля потухла. Ему не стоило упоминать о лэптопе. Их ландшафтный бизнес, был, наверное на грани разрушения, с тех пор как Майкл, провел десять минут, не как осел. Та холодная стена собиралась вновь встать между ними, Габриель мог чувствовать это.
Майкл остановился, и повернулся.