Но вот что заставляет Стайлза возвращаться к одним и тем же мыслям по кругу, то, что продолжает постоянно крутиться у него в мозгу, задевая все шероховатые края и заостренные углы, так это тридцатисекундная видео голограмма, которую он увидел вчера ночью, та часть, в которой слова «охотники» и «на подъеме» были упомянуты вместе, и показанная на экране геральдическая лилия Арджентов, обрамленная бледным серебром.
—
Спустя еще три часа, Стайлз сдается. Что-то явно не так. Дерек уже должен был вернуться давным-давно.
Стайлз просто обязан найти его.
Еще несколько минут он раздумывает, стоит ли ему взять с собой упаковки с едой. Сегодня вечером он пока хотел бы просто уйти отсюда, сменить этот переулок на другой, темный и неприметный. Но что, если он не сможет найти Дерека? Что, если Дерек вернется и увидит, что их вещи исчезли? Он не хотел, чтобы Дерек подумал, что Стайлз бросил его, и уж тем более ему не хочется, чтобы тот исчез после этого. Но им все равно придется куда-то возвращаться, как только он найдет Дерека. Возможно, лучше пока не менять место.
Он запаковывает все их вещи, засовывает их под край мусорного бака, накрывает плащом-невидимкой и отправляется в путь.
—
Он заходит к Тие. Она говорит ему, что Дерек был у нее, правда уже очень давно. Он позволяет ей поставить за него свечку под ее домашней иконой Девы Марии, и после этого уходит в ночную темень. У него нет какого-то определенного маршрута для поисков, и, честно сказать, он не уверен, какая у него вообще цель, но ему лучше думается в движении, пока он просачивается сквозь улицы под тусклым светом ночных фонарей, под облаками светящегося тумана от света верхних уровней. Его тощие ноги бесцельно ведут его сквозь сырую тьму.
Он пытается напрячь мозг. Его отец был полицейским, он вырос на подобном дерьме. Думай, как человек, которого ты пытаешься найти, Стайлз. Что ты знаешь об этом парне? Что бы он сделал, если бы что-то пошло не так? Куда бы он пошел?
Точно не в их переулок, думает Стайлз. Дерек иногда ведет себя больше, как животное, а не человек, управляясь со своей мутацией так, что видно – он живет с ней с малых лет. Звучит смешно, учитывая, что он старше Стайлза. Должно быть, он один из первых, у кого проявилась мутация, что имело бы смысл, учитывая, насколько он силен. Так что, если следовать логике человека-волка, то он бы ни за что не привел опасность в свое логово. К Стайлзу. Он постарался бы оторваться.
Но штука в том, что Охотники хорошо умеют устраивать ловушки. Они знают, как загнать в угол запаниковавшего мутанта, как выжать из него все силы. Если они взяли след Дерека, ему будет трудно оторваться, но при этом его сложнее одолеть.
От этих мыслей сердце Стайлза забилось быстрее, он ускорил шаг. Ему не нравится, что Дерека могли выследить и заманить в ловушку, охотиться на него, словно на какое-то животное, а потом потащить на анализы. Ему это совсем не нравится.
Дереку уж и подавно бы не понравилось. Так, куда же он пошел?
Стайлз позволяет своим ногам вести его к Кварталу красных фонарей, где фундаменты зданий почти соприкасались друг с другом, где шатры и навесы торчали из каждого угла и свободного куска стены. Лучшие торговцы Окстердама занимаются здесь своим ремеслом и готовы предложить тебе все, о чем только можно подумать, всего за пару талонов, совсем немного, оу, не хватает? Что ж, наверняка у вас есть, чем поторговать…
Квартал находится недалеко от их места, дорожки здесь извилистые – пожалуй, идеальное место, чтобы оторваться от преследования. Вместе с тем, к сожалению, это также означает, что здесь почти невозможно отыскать кого-либо, а еще Стайлзу здесь не по себе. Теснота и приставания с распусканием рук делают его более легкой мишенью, поэтому он торопливо пересекает безлюдную дорожку, а потом спускается вниз по другой.
Он попадает в ловушку еще до того, как осознает, что запрыгнул в нее, споткнувшись о высокий каблук уличной проститутки, так «удачно» оказавшийся там, где должна была быть его нога. Падая, он замечает две вооруженные фигуры, идущие сзади.
Может, они идут и не за ним, но ему нельзя рисковать, поэтому он вскакивает на ноги и бежит. Сердце колотится от адреналина, он рванул к концу ряда, ныряя влево без всякой мысли или плана, кровь пульсирует под звук сапог и приглушенных ругательств позади. Он поворачивает направо, потом налево, ныряя в любую сторону, которая кажется наиболее открытой, и только потом до него доходит, что все это, скорее всего, подстроено, когда он попадает в тупик, загнанный в угол, а пять фигур в темных одеждах приближаются к нему из света в конце тесного пространства.
— Эй, мне не нужны неприятности. У меня есть с собой удостоверение личности, — он делает вид, что копается в кармане, но старик впереди всей группы только рассмеялся.
— Конечно, есть, малыш. И я уверен, ты качественно его подделал, — он держит в руке длинную черную трость, постукивая ей себя по бедру, медленно ступая вперед. Он улыбается. — А еще я уверен, что у тебя вообще никакого удостоверения нет.
Стайлз даже не пытается подавить дрожь ужаса.
— Знаю, нам, Средним, не положено спускаться сюда, в трущобы, но вы же знаете, как это бывает, — он смущенно посмеивается. — Я просто пытаюсь найти здесь себе хорошенькую задницу. Набраться немного опыта. И чем вообще может удивить молодой парень всех этих прелестных Средненьких? Надо же где-то учиться, — он бросает, как ему кажется, похотливый взгляд и хватает себя за промежность.
Старик лишь снова рассмеялся.
— Хорошая попытка, тварь, — раздается щелчок, и трость в его руках вспыхивает искрящимся голубым светом. Стайлз чувствует, как внутри у него все переворачивается, будто пытаясь забраться вверх по его горлу. — Мы знаем, что ты мутант. Ты можешь сам пойти с нами, без сопротивления, и мы не будем слишком суровы к тебе.
Он улыбается во все зубы, из-под капюшона выглядывают темные глаза на дружелюбном круглом лице. На том самом лице, которое Стайлз видел на голограммах, на котором красовалась добрая улыбка, пока этот человек вещал, что всем будет лучше, если мутантов просто изолировать от общества и позволить им доживать остатки своих дней вдали от уязвимого населения. Джерард Арджент стоит сейчас так близко, что мог бы дотронуться до Стайлза, если бы захотел, и парню уже не кажется, что твердая стена позади него сжалится и поглотит его, в отличие от первого раза, когда он врезался в нее со всей силы. От мужчины несло тошнотворным сладким болезненным запахом, и Стайлзу захотелось блевануть на его блестящие отполированные ботинки.
Стайлз сглотнул.
— Никакой я, блядь, не мутант. Вы поймали не того.
Удар с кулака прилетает из ниоткуда, он сильно ударяется головой об стену. Сначала он подумал, что ему показался рычащий звук и что это просто ветер шумит в ушах, когда он дезориентировано встряхивает головой и отхаркивает полный рот крови, но звук не прекращается.