Она ждала, что ответим мы, а мы, покоренные ее способностью считывать слова со звездных небес, молчали.
— Ну, как? — нетерпеливо спрашивала Искра, опаляя каждого взглядом. И мы дружно отвечали:
— Это же здорово, Искра! Мы согласны!..
Мы еще не знали, что последует за этой нашей готовностью. А Искра обошла костер, встала так, чтобы дым не мешал ей видеть всех нас, сказала вдруг низким, не знакомым нам голосом:
— Тогда, мальчики, мои дорогие мальчишки, каждый из нас должен дать клятву. — И, завораживая нас таинственностью придуманного обряда, все тем же низким, незнакомым голосом она размеренно произнесла:
— Я, друг и защитник всего живого, обещаю завтра быть лучше, чем был вчера. Мой девиз: «Через „не могу“ — к победе!» В том клянусь этой звездной ночью перед огнем костра, перед непрощающими глазами моих товарищей!
Наступило безмолвие. Потрескивали только горящие сучья. И все услышали, как далеко в урочище сдвоено ухнул, будто хохотнул, филин.
— Ты, колдунья! — прошептал маленький Колька-Горюн. Он испуганно оглянулся на лес, подтянул широкие на лямках штаны, переступил с ноги на ногу, как будто собрался удирать.
— А что? — вдруг встрепенулась Искра. — Хотите наколдую?..
Мне как-то не по себе стало от еехвастовства. Тихо, с вызовом, я сказал:
— Наколдуй!..
Тогда Искра широко раскрыла свои кошачьи, светящиеся во тьме глаза, отступила в ночь от высвеченного круга, позвала:
— Идите сюда…
Мы тесно встали на берегу Соженки, где на дне тихого плеса блестел звездами кусочек ночного неба, с неверием, в то же время и с тайным страхом смотрели на белеющую платьем Искру.
— Значит, наколдовать? — шепотом спросила Искра. — Тогдасмотрите. Видите звезду за сосной? Хотите — передвину ее вместе с небом?..
В оторопи мы дружно выдохнули:
— Хо-тим…
Искра поставила нас так, чтобы каждый видел одну и туже яркую, осторожно мерцающую звезду под отходящей от ствола сосны сухой веткой, приказала закрыть глаза и не двигаться. И начала вкрадчивым, каким-то колдовским голосом говорить:
Какое-то время она выдерживала нас в неподвижности, потом скомандовала:
— Теперь смотрите!..
Мы раскрыли глаза и в изумлении увидели: та звезда, про которую загадали, которая была ниже темной полосы ветки, теперь ярко, насмешливо сияла выше, над ней!
— Колдунья, колдунья! — закричал маленький Колька, придерживая штаны, он бросился бежать к деревне.
Мы было рванулись перехватить Горюна, но Искра остановила.
— Сам вернется. Он ничегошеньки не понял!.. А теперь, — приказала она, — распалите костер. И каждый пусть повторит клятву.
Такой вот выдумщицей была Искра. И выдумкам ее покорялись и Серега, и Ленька-Леничка, и я.
В один из дней Искра устроила испытание.
— Хочу знать ваше мужество! — сказала Искра. Где-то она вычитала, что в Африке, в каком-то племени, юношей испытывают на стойкость к боли, прежде чем вручить им оружие. К спине прикладывают сплетенное из веток решето с черными кусачими муравьями, и каждый из будущих воинов должен сколько-то времени выстоять, давая муравьям изгрызать свое тело.
В жаркий полдень Искра привела нас к муравейнику. Крупные рыжие муравьи все были в работе. Огромный лесной дом, сложенный из сухих сосновых игл, угрожающе шевелился от великого множества рыжих спин и голов.
Притихнув, мы молча глядели на муравьиное царство, не смея поднять глаза на Искру.
Искра подошла к подсыхающей без макушки елке, сломила свисавшую к земле лапу, осторожно положила на муравейник. В мгновение весь лесной город грозно заклокотал снующим туда-сюда муравьиным воинством. Еловую лапу вмиг они облепили. Запах едкой муравьиной кислоты защекотал нос.
— Кто первый? — спросила Искра тихо.
Мы опустили головы, дрожь прошла по нашим спинам.
— Первый — кто? — снова спросила Искра, в голосе ее звучала насмешка.
— Леничка? — позвала Искра.
По-девчоночьи нежное лицо Леньки-Ленички побледнело, в ямке между белыми бровями заблестел пот. Он судорожно вздохнул, покорно стал стягивать через голову рубаху.
— Возьми с муравейника ветку! — скомандовала Искра. — Теперь прикладывай!