То, что началось между мной и Райдером с вызова, с глупой игры в снежки, за три недели переросло в бесстыдные ласки, притягивающие меня и одновременно пугающие. Нежность и трепетность вдруг сменялись жесткими тисками, сильным телом, прижимающим меня к стене или шкафу — осторожный поцелуй становился болезненно-страстным, а в светящихся глазах Александра плескались обещание и сладкая жуть.
Потом он упирался ладонями в стену и с усилием отодвигался от меня. Мы стояли в темноте друг против друга, и мне казалось, что наше шумное дыхание слышно даже в Кэрдиффе.
А по утрам саднили губы. Несколько раз я даже пропускала завтрак, прикладывая перед зеркалом салфетки, смоченные холодной водой.
— Это нужно прекратить, — шептала я подушке в безуспешных попытках уснуть.
После поцелуев мага я чувствовала себя больной: ныл живот, наливалась, будто перед регулами, грудь. Вдобавок ужасно кружилась голова — я цеплялась за Райдера, дожидаясь, пока перед глазами перестанут плясать звезды, и на платье оставались запахи бергамота и фиалки мужского одеколона. Они почти не выветривались — миссис Ллойд несколько раз поводила носом, проходя мимо, — и стали для меня синонимами вины и бесстыдства. Что подумает валлийка, если узнает, чем мы с магом занимаемся по вечерам? А что думают мама и тетя, глядя из Дома Триединого, как я не нахожу в себе сил оттолкнуть Александра — он всегда останавливается первым?..
— Это нужно прекратить, — уперлась я в плечи мага, когда он втащил меня в нишу к щиту и секире.
— Почему? — Алекс сжал мои ягодицы, приподнял меня. — Тебе неприятно? — спросил он, прикусив мочку уха.
Было более чем приятно, но…
— Это неправильно, — соскользнула я на пол и отвернулась. — Пропустите меня, пожалуйста…
— Неправильно, — повторил Александр. — Ясно. — На секунду замер, прислушиваясь к происходящему внизу, и схватил меня в охапку, впился в губы, заглушая протестующий вскрик. Понес по коридору, толкнул плечом дверь, не прерывая поцелуя, опустил меня на кровать.
— Ты даже не представляешь, как я хочу научить тебя чему-нибудь неправильному, — прошептал Райдер.
От неприкрытого желания в его голосе по спине побежали мурашки.
— Я… Я кричать буду!
— Обязательно будешь, — фыркнул мужчина, вминая меня в матрас.
Я выгнулась, пытаясь вывернуться из-под него, но сдвинуть мага с места было тяжелее, чем гранитную плиту. Дыхание Райдера обожгло шею, щеку, подбородок, коснулось губ и сменилось горячим ртом. Поцелуи — жадные, требовательные, не приемлющие отказа, — шли один за другим, заставляя тело пылать. Жар тек волнами, подчиняясь ритму дразнящего языка, нетерпеливому скольжению рук, и каждая волна несла с собой слабость и сладкую истому. Не желая поддаваться им, я замотала головой:
— Мистер Ра…
Поцелуй.
— Алекса…
Поцелуй. Пальцы, расстегивающие платье, стягивающие с плеч сорочку.
— Отпустите!..
— Уверена? — Ладони мага сжали грудь, и я хрипло застонала ему в рот. Громко вскрикнула, когда мужские пальцы защипнули напряженные соски, потянули, покручивая. — Давай, Искра, скажи, что не хочешь меня!
— Не хочу…
— Ты хорошо подумала?
— Да-а…
— Точно?
— О Боже…
Стук в дверь прозвучал, как удар грома.
— Мисс Хорн, у вас все в порядке? — В голосе миссис Ллойд звучало искреннее беспокойство.
Райдер чертыхнулся, резко развернулся, одной рукой удерживая меня, а другую, ладонью вперед, вытянув к незапертой двери. Глаза мага засияли в темноте двумя красными угольками.
— Мисс Хорн?
— Да… Да, все хорошо! — Облегчение, которое я испытала, убедившись, что служанка не может войти, было сравнимо со счастьем после отказа от меня Сьюзан.
— Вы так кричали…
— Я?..
Райдер тихо засмеялся, скользя губами по моему плечу, и мне ужасно захотелось его стукнуть.
— Мне приснился дурной сон, миссис Ллойд, — ровно сказала я, вцепившись в покрывало, когда маг начал прокладывать дорожку влажных поцелуев от ключицы до соска. — Но теперь все хорошо-о-ох!.. — Райдер с нажимом лизнул розовую горошину и вобрал ее в рот, перекатывая между зубами.
— Мисс Хорн?..
— Все в порядке, миссис Ллойд, — дернула я мага за волосы, пытаясь оторвать от себя. — Извините, что побеспокоила.
Испуг стремительно перерастал в злость: он с ума сошел? Что он творит?!.. Он хочет меня окончательно опозорить? Он хоть представляет, что будет, если нас застанут?!