Мы смотрели на Ларри, который принялся прихлебывать чай. И что это сейчас было?
— Брат, съешь синюю конфету, тебе полезно, — сказала Асанна, взяла кружку и сделала пару глотков. — Я понимаю твою озабоченность Соня, ведь мы с Ларри узнали твою тайну. Если речь не идет о предательстве, при каких условиях мы можем проговориться?
Вопрос не по существу. Ситуаций множество, никогда не знаешь, какая комбинация выпадет.
— Высотомер расколет, — сказал Ларри.
— Он разрушен, — возразил Эрвин.
— Восстановят, — ответила Асанна.
— Пытки — произнес Ларри, слегка дрогнув. Его страшило само слово, а уж что за ним стоит…
— Алкоголь, — усмехнувшись, сказала я.
— Закадычные друзья, которым хочется открыть душу, — подала голос Асанна.
— И правдивая болтушка, — ответил Эрвин, глядя на Асю.
Их взгляды длились секунду, но мне они сказали больше, чем слова. У них имелись тайны неведомые нам с Ларри.
— Хорошо, — подытожила Асанна. — Пусть это будут основные случаи… нашей, скажем так, чрезмерной болтливости. Какое средство сделает это невозможным?
— Обет верности, клятва на крови, — предположил Ларри, он сегодня был словоохотлив не в меру.
— Я изучала клятву по книгам, это просто ритуал, он не сможет противостоять Мерину, — ответила Асанна.
— Тогда по голове треснуть, — выдал Ларри.
— Чур, ты первый в очереди, — без тени улыбки предложила Асанна. — И да, это тоже шутка.
— Ларри хотел сказать, что такого средства не существует, — пояснил Эрвин слова белого китайца.
Многозначительный взгляд Асанны на Вышнева, заставил его смутиться. Сестрица Идепиус прокашлялась, взяла из вазочки конфету и подняла над головой.
— В состав моей болтушки входит… один запрещенный элемент, — Асанна с трудом выговорила эту фразу, словно бы, решилась прыгнуть с обрыва в реку. Я замерла в предвкушении. Хотелось посмотреть, как она с головой уйдет под воду.
— Так получилось, что я нашла антракс. Он принадлежал бродяге, который… которому я пыталась оказать помощь на улице, но он умер. Я обыскала его на предмет документов, чтобы сообщить родным. В потайном кармане я нашла небольшой камешек и… присвоила его. Поступок не особо моральный, но соблазн был велик. В мои руки попало сокровище, я понимала, на что шла. Не смотри на меня так, Ларри. Антракс присвоить — это не абрикосы воровать. Мне удалось отколоть кусочек, я его тщательно растолкла в ступке, это было непросто. Первый опыт я решилась поставить перед… Меркой.
— Сестра, — голос Ларри внезапно охрип.
— Брат, если не чувствуешь возможности дослушать, съешь синюю конфету. Но, в общем, ты правильно понял, наш чай перед Высотомером содержал антракс. Чтобы напиток не осел, я его тщательно размешала и дала тебе.
— Сказала, выпей залпом, поможет успокоиться, — сказал Ларри. — И наши показания на Мерине были искажены.
— Да.
— Значит, съешь синюю и успокойся? А то, что я перенес на Высотомере, не считается? Ты должна была рассказать мне, — Ларри схватил конфетку из вазочки, как будто собираясь швырнуть в сестру.
— Угомонись, — Асанна протянула руку и вырвала конфету из его пальцев, — пока я не отвесила тебе оплеуху. Хранение антракса противозаконно. Штраф в лучшем случае. А вообще-то тюрьма. Я никому об этом не говорила.
Ларри раскраснелся не на шутку, лицо его пошло пунцовыми пятнами, Асанна мрачно смотрела на брата, и мне стало неловко.
— Другие показатели изменили бы твою жизнь? — спросила я.
— Конечно. Тогда бы меня не послали к родителям делать игрушки. Если бы я признался, что хочу заниматься философией, я бы продолжил обучение, возможно, в университете, — выпалил Ларри.
— В лучшем случае курсы учителя начальной школы, брат. Родителям нечем было платить за твои университеты.
— Так это Высотомер определяет дальнейшую жизнь? — для меня эта информация была новой, буквально, открылись глаза на систему обучения в Верховии.
— Конечно, до четырнадцати лет мы получаем общее образование, а потом кому-то университеты, кому-то курсы, а большинству работать, — ответил Ларри, — например, мне.
— И мне, — добавила Асанна.
Честная Ляля, наломавшая дров, еще хорошо держалась.
— И сейчас, брат, если ты не заметил, мы совсем не там, куда нас направил Высотомер.
— В болтушке тоже антракс? — спросил Эрвин, не потерявший нить разговора.
— Да. И в заживляющих мазях. Я часто его использовала. Камень заканчивается. Его возможности я толком не изучила, болтушка тоже экспериментальный образец. Я понимаю, это не профессиональный подход к делу. Что поделать, если я быстро загораюсь, получаю результат и начинаю искать новую область интереса.