Что ж, как говорят мудрецы, случайностей не бывает. Глухой Дюк стал товарищем Ларри, не пугал белого китайца сверхскоростями, зато был смел и отважен. Яго выбрал Асанну, он подходил ей статью и красотой, был стремителен и быстр, но трусоват. Перед Идепиусами открывался широкий простор для дрессировки своих драконов. Главное, не результат, а путь, говаривал Зарх.
Неторопливо приближаясь к Дюку, я смотрела ему в глаза. «Мы с тобой одной крови» — словами Маугли мысленно гипнотизировала я тихохода.
— Привет, дружище!
Дракон потянулся носом к моей руке, а потом лизнул её. Яго одобрительно зарокотал, наблюдая за нами. Лара тоже соизволила добавить свой голос в общий хор. Ах, вы ж мои родные! Слёзы умиления хлынули рекой. Драконы помнили меня, признали в своём драконьем семействе. Животные инстинкты оказались выше человеческого разума.
Прорыдавшись, присела рядом с Дюком и со вздохом поплыла за уходящим солнцем. Когда от яркого диска остался лишь оранжево-фиолетовый флёр, моё уединение нарушил Ларри. Он присел рядом, шлёпнувшись на траву. Дежавю. Не так давно мы с ним на этом месте любовались закатом.
Ларри протянул руку для приветствия.
— Привет, я уже знаю, ты — Сима.
«Сима» не напрягла. Настроение не сдвинулось ни на градус от прежнего состояния. Я пожала ладонь друга.
— А ты — Ларри.
— Не боишься сидеть вблизи драконов? Ты же совсем их не знаешь.
— Они приняли меня в свою компанию.
— Смелая!
Ларри не скрывал восхищения, я улыбнулась в ответ, забыв, что мы только что познакомились. Старый друг смотрел на меня почти, как прежде — тепло и дружелюбно. Не хотелось провокаций, намёков, подколок. Пусть будет так, как есть. Ведь я люблю Ларри — белобрысого ботаника с завихрительными идеями.
— У меня чувство, что я знаю тебя давно, — сказал Ларри.
— Чувства не врут. Поведай-ка причину вашего прилёта, своему почти родному человеку.
Мы засмеялись одновременно.
— Это к Эрвину. Он приехал из-за тебя.
— Запал на меня? — сердце ударилось о рёбра.
— Э-м. Я не могу говорить вперёд капитана.
— Вас ведь было четверо на эстафете?
От возможности покуражиться над белым китайцем, я всё-таки не могла отказаться. Ларри подёргал себя за серьгу, что означало у него крайнюю степень смущения.
— Да, но…
Ларри впал в прострацию.
— Что?
Интересно, какая версия у них на этот счет?
— Мы…, боюсь показаться тебе странным, не помним, кто четвёртый. Он был, но словно бы и нет. Честно скажу, в последнее время капитан сам не свой из-за этого. Мы думаем четвертый этап летел кто-то из Светозара. Правда, Добромир не давал нам гонщика.
— Да. Задачка.
— Я думаю, эту тему лучше вообще не поднимать. Это опасно. Ильза Раструб зашевелилась. Если она начнёт копать, пиши пропало. Что-то произошло на Каменном молоте, все это признают, но понять не могут.
— У тебя есть мысли по этому поводу?
Ларри вздохнул. У него точно были мысли, на то он и мыслитель, чтобы двигать идеи.
— Давай, удиви меня!
Белый китаец моргал светлыми ресницами, решая, стоит ли делиться своим наблюдением.
— Четвертый номер нашей команды был дверник. Во-первых, потому что резко исчез, во-вторых, было схлопывание пространства, многие это ощутили. Есть еще и, в третьих.
— Ого!
— Представь, я помню, что на Эрвина после эстафеты кто-то напал с ножом, и он…, — Ларри вдруг запнулся, съёжился и побледнел, — да ладно, это всё мои фантазии, не будем об этом. Пойдём к ребятам.
Настроения беседовать с Эрвином и Асанной совершенно не было, но я всё же встала. К чему бегать от судьбы, когда она сама идёт в руки.
За столом царило оживление. С ходу оценив причину веселья, я хмыкнула. Бутылка можжевеловки была на треть пуста.
— Привет! — голос Эрвина был бодр и нахален. Специально товарищ подогрелся, чтобы стать смелее.
— Здравствуйте всем.
Заняла место за столом.
— Ларри уже втёрся в доверие, — прокомментировала сестрица поведение брата, когда он по-свойски сел рядом со мной. Ася посмотрела на Ларри, поджав губы, — и всё разболтал.
— Ну-у, — белый китаец сделал вид, что смущен.
— Сима, — Эрвин решительно начал наступление, — хочешь к нам в команду? Добромир сказал, что ты гонщица.
Я поглядела на чемпиона, словно ожидая его одобрения, за столом мигом стихли разговоры. Всё внимание на меня.
— Надо подумать.
— Долго?
— Ты о чем?
С Эрвином пикировка обычное дело.