— Продолжительность жизни? — преподобный Шем нахмурился, как будто этот вопрос не приходил ему в голову. — Даже не знаю. Но, думаю, лет десять-пятнадцать. Они находятся в превосходных условиях. А какая, собственно, разница? Все мы рано или поздно умираем — в том числе и блаженные Сыновья Ноя, чьи души отправляются прямиком к нашему Господу, и мужчины и женщины.
— Понятно. — Эрика побледнела, и ее била нервная дрожь. Она захотела отойти, но по едва заметному знаку преподобного Шема два здоровенных телохранителя преградили ей путь. Я в ярости сделал шаг вперед, но тут третий телохранитель встал между мной и его святейшеством.
— Еще один момент, мисс Велхевен, — преподобный внимательно взглянул на нее. — А вы действительно не знали ничего из того, что я вам сейчас рассказывал?
— Знала? Об этой кошмарной селекционной программе? Конечно же, нет! Откуда мне об этом знать? Да лучше бы и не знать никогда!
— Значит, отец с матерью ничего не рассказывали о…
— Мама умерла пятнадцать лет назад. А всего три дня назад отец сообщил, что я родилась в Завете. Больше я ничего ни о вас, ни о Сыновьях Ноя не знаю, — она с вызовом смотрела на него. — И вообще, зачем вы все это нам рассказываете? Чего мы еще не знаем?
Преподобный Шем, поджав губы, задумчиво смотрел на Эрику.
— Очень немногого, кроме одной вещи: двадцать восемь лет назад наши агенты обнаружили вашу мать и отца в разных концах света. До этого они никогда даже не слышали друг о друге. Однако наши генетики определили, что результат их союза станет исключительно важным, возможно, даже решающим для всего проекта звеном в цепочке, ведущей нас к возрождению Ноя. И за более чем солидное денежное вознаграждение ваши родители согласились приехать в Завет и сделать свой генный вклад в наш проект.
Эрика побелела, как мел. Такой я ее еще не видел.
— Вы хотите сказать…
— Да. Вы представляете собой четырнадцатое поколение дарительниц. И без вашего уникального генетического вклада проект просто не может быть продолжен.
Глава 11, Отражающие поля и адское пламя
В его преподобных объятиях Эрика выглядела так, будто внезапно очутилась в руках огромной зеленой жабы.
— То есть вы хотите сказать, что… что хотите от меня ребенка, который…
— С вашей стороны, миссис Велхевен, будет достаточно вашей единственной яйцеклетки. Вам не придется самой вынашивать ребенка. И, кроме того, вы будете соответствующим образом вознаграждены за ваши усилия.
— Но это же безумие. Не можете же вы вот так просто… — она спохватилась и взглянула на преподобного Шема. — Вы утверждаете, что заключили контракт с моими родителями… чтобы они… зачали меня. А потом передали меня вам. Тогда почему же я не здесь? Почему же я не начала производить для вас детей с трехлетнего возраста, или когда там вам было нужно?
Святоша поджал губы, отчего выражение его лица сделалось куда более опасным.
— Мы совершили ошибку, — отрезал он. — Мы считали, что они… ваши родители… стали настоящими приверженцами истинной Веры, что они избрали путь к спасению. Но вместо этого… вместо этого… — его глаза блеснули, будто он заново переживал предательство во всей его полноте —…они, как истинные слуги дьявола, кем они и являлись, ждали, пока твоя мать не родит, пока они не получат обещанных денег, а потом просто исчезли! Говорю вам, они бежали из Завета и просто исчезли. Мы искали их двадцать шесть лет! Я так и не понял, как им удалось сбежать. Но наш проект пришлось отложить на двадцать шесть лет, и все это время мы искали… тебя! — Тут его голос заметно смягчился, и взгляд снова стал насмешливым. — И вот, миссис Велхевен, вы, наконец, здесь. Поистине, пути Господни неисповедимы!
Эрика поджала губы.
— Думаю, да. И вот еще чудо, о котором не могу не рассказать. На прошлой неделе, отправляясь сюда, я сходила в фертиклинику и получила очередное противозачаточное. Так что следующая овуляция начнется у меня примерно через год — плюс-минус неделя. — Теперь я заметил, что ее губы искривлены в некоем подобии иронической усмешки. — Почему бы вам не встретиться со мной через год или около того… хотя могу сообщить вам прямо сейчас, что никаких плодов вам это не принесет.
— Так это правда, что в течение года вы не сможете забеременеть?
— Я же вам только что это сказала. Отнюдь не все женщины хотели бы провести жизнь в роли устройства для размножения, — она с вызовом взглянула на преподобного Шема.
Святой человек вздохнул.