Прошли целые сутки, а гигант-размороженный все еще спал. Маленькие человечки, сначала весьма встревоженные его присутствием, ближе к вечеру начали привыкать, Еа устроила зачет по арифметике, потом повторение материала по истории, после чего Шестерка за свои умеренные успехи получил скромную порцию ласки.
— А поцеловать? — попросил он на всякий случай.
— Мы не одни, — девушка указала на гиганта за решеткой.
— Э-э… да он совсем сонный… и перестань так разглядывать его наготу…
— Я делаю это исключительно из познавательных целей.
— Может, он мертвый? — встревожился маленький человечек.
— Он же дышит… впрочем, можно пощекотать его соломинкой.
— Не советую, не переношу щекотки!
Раздавшийся бас, поразил всех обитателей вивария. Размороженец сперва открыл один глаз, закрыл его и открыл другой. Затем вздохнул и внезапно уселся на подстилке.
— Здоровяк, ты не спишь?! — удивился Тринашка.
— Делаю вид, а это большая разница… Подойдите-ка, рожи недобитые!
— Не… не понимаем, — пискнула Еа. — Это, видимо, идиоматическое выражение.
— Ну, я же ясно сказал, подойдите. Число какое?
— Второе марта, — сообщила девушка.
— Я о годе спрашиваю, птичка.
— Три тысячи девятьсот семьдесят восьмой.
Фаллер почесал голову и захлопал глазами.
— Поздно, гром тебя побери! Кстати… разве у вас крыс не травят? Не знаю, не приснилось ли мне, но, кажется, я видел целые стада этих тварей.
— Тут преимущественно одни крысы, — вмешался Тринашка. — Венцы творения.
Гигант расхохотался.
— Ха-ха, славный номер — одни крысы… а люди, все эти сто шестьдесят государств с многомиллиардным населением?
— Их нет, по крайней мере, насколько мне известно, — послышался дипломатический ответ Еа.
— О, майн Готт, кажется, я немного переспал, и без меня случилась чертова дюжина неприятностей!
Время от времени при наземных или канализационных работах в Крысополисе обнажались фрагменты древнейших строений огромных размеров. Их назначение определить было трудно. Существовала теория, что много веков назад на этой территории располагалось огромное человеческое поселение. Действительно, в XXI веке город насчитывал свыше пяти миллионов обитателей: старый центр окружали новые районы небоскребов, постепенно переходящие в обширные зоны вилл. Несколько в стороне, в холмах, располагались странные постройки, обнесенные стеной. Таблички запрещали доступ без каких-либо пояснений.
Шел 2042 год, апрель. Зараза широко растеклась над Европой. Радиоактивные волны еще не достигли критической мощи, но целые районы оказались зараженными. Огромная метрополия почти вымерла, только в районе президентского дворца еще продолжались спорадические стычки. Движение суперэкологистов, поднявшее мятеж и приведшее к власти диктатора Моранеса, после недолгого триумфа расплачивалось за содеянное.
Утром 12 апреля возле ворот тех таинственных построек в предместье появились три огромных вездехода. Охранники объекта разбежались значительно раньше. Машины протаранили ворота и остановились возле павильона на самом краю ущелья. Восемь мужчин в черных беретах и противорадиационных масках поспешно выгрузили восемь огромных ящиков. Рослый командир жестами отдавал распоряжения. Один из подчиненных, крепенький южанин, оттянул в сторону худощавого с по-змеиному гибкими движениями.
— Эрнесто, мне это не нравится… Сам-то ты уверен?
— Спокойно, Мануэль. Это единственный способ. После падения Моранеса мы все погорели, возврата нет. Этот гнилой мир гибнет, и нет смысла подыхать вместе с ним, лучше переждать.
— Но Эрнесто, это же наиболее бредовая затея, с какой я сталкивался. Заморозиться и ждать лучших времен?!
— Эй, ребята, вам что-то не нравится? — проворчал, приближаясь, командир.
— Все о’кэй, Карл, — ответили оба.
Уже в первой изоляционной камере к нему подошел еще один из наемников — ирландец.
— Шеф, но этот гибернатор полон…
— И что дальше? Где нам взять пустые? Этот по-крайней мере, оборудован наилучшим образом. Вываливайте этих типов — и дело с концом!
— Но они же живые.
Командир скривился.
— И это говоришь ты, Майк… Если бы я не видал тебя в работе в Уагадугу и Рангуне… И это ты, спаливший триста девиц в Паго-Паго…
— Но там Ментони, лауреат Нобелевской премии… И президент Говард! И Бетти Ферри!
— Бетти Ферри действительно жаль, задница у нее была изумительная! Но я дам ей шанс. Если хочешь, можешь оставаться снаружи, Майк. А ну, ребята, за дело!!!