— Прикинем, что мне могут инкриминировать. Окрысовение человека? И что дальше? Моя концепция меня же и защитит. Ведь хом, наделенный большей долей разума, будет для крыс намного более безопасным.
— Как это? — удивился Ассис.
— Дикие хомы, живущие в стаде, неоднократно переоценивали свои силы, пытались воевать с нами, бунтовали. Если лабораторные люди, кроме стабильных условий жизни, приобретут и немного разума, то вместе с ним появятся цинизм и приспособленческое отношение к жизни.
— А если они усвоят такие понятия, как, например, честь и достоинство?
— Эти качества они уже утратили на предыдущих стадиях развития. Дай-ка мне лучше папку с результатами работ по рефлексу Павлова.
Неожиданный сквозняк перепутал все страницы. Проф хотел выругаться, но сдержался. В широко распахнутых дверях стоял Инспект, а за ним теснились фигуры в комбинезонах мышиного цвета.
— Именем Парлама вы арестованы, Проф, — произнес Инспект и криво ухмыльнулся.
Окаменевших ученых вывели из кабинета. Инспект пинками разбросал груды бумаг.
— Ты ошибаешься! — закричал Проф с порога. — У вас нет против меня никаких доказательств.
— Молчи, хомофил, доказательства в подвале. Полицы, за мной!
На четвереньках они сбежали на самый нижний уровень.
— Человечки на месте. Заберем некоторых. Её, — он указал на Еа, — его, — махнул в направлении Шестерки, — и этого голиафа…
Это относилось к Фаллеру, но вызвало последствия, на которые никто не рассчитывал. Самые невероятные легенды о Самсоне показались бы сказочкой для благовоспитанных детей по сравнению с тем, что произошло в виварии. Не прошло и секунды, как два полица с раздробленными позвоночниками валялись в углу коридора, третий образовал красочное пятно на потолке, а Инспект, пойманный за хвост, взывал к милосердию, пока удар карате не низверг его в бездну беспамятства.
— Браво! — раздалось из всех клеток. — Смерть крысам!
— На аплодисменты время найдется, — перебил их Фаллер, — а теперь мы сдерем с них шкуру и…
Мы никогда не узнаем, что планировал сделать этот новоявленный Самсон, потому что один из недобитых полицев включил сигнал тревоги. Намерения Бойцового Кота претерпели мгновенное изменение.
— Прыгайте мне на плечи, и деру! — рявкнул он Еа и Шестерке.
В дверях он столкнулся с подбегавшими полицами. Те не успели даже поднять оружие. Кот, как буря, преодолел лестницу и ворвался в кабинет Профа — инстинкт подсказывал ему, где может быть спрятана карта. Из оружия, отобранного у полицев, он салютом поприветствовал мотоповозку и уложил насмерть депута, руководившего операцией. Дальнейшие события разворачивались столь молниеносно, что раньше, чем успели вызвать подкрепление, захваченная мотоповозка уже мчалась в направлении Старых Свалок, оставляя позади себя облако пыли и трупы крыс, имевших несчастье оказаться в зоне досягаемости. Однако, никто из участников происшествия не предполагал, к каким грандиозным последствиям приведет этот незначительный инцидент. Никто, за исключением Фаллера.
4
Вокруг царил мрак. Только Еа стояла в круге света, словно прикованная крысиными голосами, атакующими ее со всех сторон.
— Кем был тот гигантский хом, с которым ты убежала? Куда он отправился? Почему оставил вас? Твое сопротивление бессмысленно, М-376 нам все рассказал!
По лицу девушки скользнула тень улыбки. Если Шестерка все рассказал, то чего ради они допрашивают ее? Блеф!
— И не с такими молчунами умеем справляться! — яростно выкрикнул кто-то. — Отвечай!
Это длилось уже который час подряд. Наконец, свет погас, за ремень Еа втащили в камеру. Настало время для других методов.
Комис устал. Он отпихнул суетящуюся возле него крысотаршу и угрюмо вгляделся в лица Профа и Ассиса, вызванных на допрос.
— Я воздержался предать вас пыткам, и вам, наверно, интересно, почему? — произнес он.
Проф попытался улыбнуться.
— Мы не совершили ничего противозаконного, наши эксперименты над белой породой человека лабораторного велись с разрешения Парлама. Мы ничего не знали о том, что эти люди обладают интеллектом, превышающим среднестатистический.
— Жаль, что Инспект все еще без сознания, он мог бы рассказать кое-что совершенно противоположное на эту тему. Вы — хомофилы, а ваша Лабора была прикрытием, за которым крылся достойный наказания заговор против крысодарства. Но мы умеем вырывать всю эту заразу с корнями. И вырвем, вырвем! — Комис свирепел все больше, его оранжевый фрак развевался, а хвост колотил о паркет. — Знаете, что я мог бы сделать? Еще сегодня разоблачить вас перед Парламом, вместе с вашими сообщниками. Но я этого не сделаю, и, знаете, почему? Потому что хочу дать вам шанс, потому что мы еще можем стать друзьями. Начнем с выяснения, кем был этот голиаф. Так кто же он?..