Ассис кивнул.
— Может, мы слишком быстро двигаемся вперед? Для крысиных масс «человек домашний» (хомо доместикус) выглядит провокационной утопией.
— Ну а ты, Ассис, сам ты веришь, что я прав, пытаясь вывести окультуренного человека, который стал бы нам партнером, а не только «пищевым сырьем»?
— Я — это я… но на месте Профа я обратил бы внимание на этого новенького…
— На Инспекта? Знаю. Я беседовал с Презом и полностью уверен, что это не агент Парлама.
— Тогда чей?
— Не знаю, но в нашем крысоплебсе зреют силы, планирующие одержать победу за счет подогревания экстремистских настроений… Тс-c.. Кажется, кто-то стоит за дверьми.
Он резко сменил тему и в полный голос произнес:
— Пора задать корм группе В-6!
В клетке второй день продолжалась непрекращающаяся погоня. Неутомимый Шестерка то и дело возобновлял безуспешные заигрывания, но суетливо и неумело. Не помогали ни просьбы Еа, ни ее издевательские замечания из какого-либо укрытия. Самым надежным средством защиты оставались зубы. Когда Шестерка в очередной раз зализывал раны, девушка обратилась к нему с предложением:
— Шестерочка, умоляю тебя, попробуй хоть минутку подумать.
— О чем?
— Отыскать способ, как отсюда выбраться.
Человечек непонимающе захлопал глазами.
— Зачем выбираться? Тут тепло, кормят, спокойно. Я гнездо вырою.
Еа едва ли не крикнула:
— Рабская философия! Я не собираюсь быть подопытным кроликом для крыс!
— А что такое кролик?
— Ну ты и осел!
— А что такое осел?
Еа беспомощно вздохнула. Фактически и она ни разу не видела живого кролика: среди гор мусора встречались только насекомые, грызуны и маленькие люди. При этом людям в таком сообществе приходилось хуже всего.
В то время, как остатки человечества деградировали во все убыстряющемся темпе, грызуны стремительно эволюционировали. Изменившиеся условия существования — буйный рост растительности, отсутствие естественных врагов или конкурентов — лишь некоторые стимуляторы их развития. Правда, до конца не выяснено влияние увеличившегося уровня радиации на изменения в генной структуре, но не подлежит сомнению, что уже в XXV веке появились огромные мутанты, сперва метрового, а затем и полутораметрового роста, передвигающиеся — что знаменательно — вертикально. «Все указывает на то, что они пользовались примитивными орудиями. Археологические раскопки не так давно обнаружили первые крысиные стойбища с овальными, многоэтажными башнями, построенные в XXVII веке в междуречье Тигра и Евфрата. А столетием позже в Долине Нила появилось Старое Царство. На переломе тысячелетий белая разновидность взяла верх над серой крысой в сражении при Геркулесовых Столбах. Кровь грызунов хлынула тогда по Гибралтарскому проливу, а трупы вылавливали даже на Азорах. Год 3274 — дата основания на семи холмах Крысо-Урбса, который быстро, вследствие царящих там сквозняков, получил название Ветреного Города. Годом раньше на скалах Эллады состоялись первые Панкрысиные Игрища». А дальше уже пошло.
Миновали века и эпохи, основывались империи и философские системы. И те, и другие обращались в прах под ударами орд кочевников, прибывающих с окраин цивилизованного мира. На развалинах рождались пророки, чтобы погибнуть на грудах собственных книг. Изобрели, а точнее, усвоили древний человеческий алфавит. Начали писать стихи и хроники. Приверженцы длинных и коротких хвостов отстаивали свои убеждения в кровопролитных стычках. В 3492 году крыса по имени Кол переплыла океан и открыла Новый Свет.
Географические открытия и находки все большего количества памятников человеческой культуры ускорили ход прогресса. Одновременно среди прежде травоядных грызунов все более распространялось питание человечиной, влияя на рост агрессивности и предприимчивости.
И одновременно, словно бы в иронию, воскрешенный из забвения язык людей XXI века стал обязательной литературной речью. Роняя слезы над судьбами Тристана и Изольды или Робинзона Крузо (адаптированными для школ), за исключением периода поста, крысы уплетали потомков тех же самых Тристанов, Изольд или Пятниц. В странах умеренного пояса расцвели и широко распространились выращивание и торговля Жирными Хомо.
В 3812 году армия Напокрыса увязла в снегах Канады, подвергаясь ударам Крысовоителя. В тот же самый период на одном из прибрежных островов сконструировали первую паровую машину. Вскоре после этого среди низших слоев начал шириться филохомизм — движение сторонников крысиного эгалитаризма и защиты людей. Его утопили в море крови. На штыках возникли кровавые диктатуры, тормозящие всяческий прогресс. Но прошел век, и в мире наступил покой, а вместе с ним — период растущего гуманизма и либерализации обычаев. Ко второй половине XXXX века войны остались лишь в воспоминаниях. Общество вернулось ко временам парламентаризма. И только судьба маленьких человечков не претерпела никаких изменений. Филохомизм исповедовался частью крысоплебса, группами фанатичных приверженцев или же хронических утопистов. Так обстояли дела.